Вошла Колетт.
— Эл? Кара звонит — как ты думаешь, миссис Этчеллс понравились бы похороны в лесу?
— Вряд ли. Она терпеть не могла природу.
— Ясно, — сказала Колетт и снова вышла.
— Кого пинать? — спросила Эл.
— Не только пинать, но и выпинывать. Мы выгоняем всяких призрачных бездомных, отщепенцев, бродяг и беженцев, вычищаем духов, незаконно поселившихся на чердаках, в мансардах, буфетах, трещинах мостовой и дырах в земле. Все привидения, не имеющие удостоверения личности, будут изгнаны. Бесполезно ныть, что тебе некуда идти. Бесполезно врать, что документы выпали из кармана штанов. Бесполезно утверждать, что ты забыл свое имя. Бесполезно называться именем другого призрака. Бесполезно объяснять, что у тебя нет документов, потому что в твое время еще не было печатного дела, у тебя же есть отпечатки пальцев, и бесполезно возражать, что тебе отрезали пальцы, без шансов, все так говорят. Никто не должен занимать место, на которое не имеет права. Покажи мне документ, а не то я пну тебя ботинком под зад. А Айткенсайд — аж шестью ботинками. Бесполезно пытаться обжулить нас, потому что у нас есть норма, потому что Ник ставит план по уборке, который надо выполнять.
— Ник из управления? — спросила Эл.
— Смеешься, что ли?! — Моррис был шокирован. — Ник из управления? Да он начальник всех нас. Он в ответе за весь этот проклятый мир. Ты что, ничего не знаешь, девчонка?
— Ник, значит, дьявол? — спросила она. — Помнится, я видела его на кухне в Олдершоте.
— Надо было быть внимательнее. Проявить больше уважения.
— Я не узнала его.
— Что? — спросил Моррис. — Не узнала мужчину в кожаной куртке, который попросил огоньку?
— Да, но, понимаешь, я не верила в него.
— В этом ты ошибалась.
— Я была всего лишь ребенком. Я не знала. Меня постоянно выгоняли с уроков религии, и, кстати, кто в этом виноват? Я не читала книг. У нас даже газет не было, не считая той, что приносили мужики, газеты про скачки. Я не знала истории мира.
— Надо было больше стараться, — попенял Моррис. — Надо было слушать, что говорят на уроках истории, слушать, что говорят на уроках о Гитлере, надо было учить молитвы и нахвататься хоть немного манер. — Он передразнил ее: — «Ник, значит, дьявол?» Ну конечно, он дьявол. А мы — его верные ученики. Кого ты выставишь против него? Неженка Мэнди и компания не стоят и пука Макартура. Есть только ты, да жердь, да тот мудила, что жил в сарае.
Со временем ее отговорки перестали убеждать даже Колетт; Эл часто замечала, что та как-то странно смотрит на нее.
— Тебя что-то беспокоит? — спросила она.