– Весьма признателен вам за сотрудничество, мистер Шолл, – быстро сказал Маквей. – Думаю, вы понимаете, что доктор Осборн никогда не мог примириться с гибелью своего отца. Я обещал предоставить ему возможность задать вам один вопрос. Очень простой. Не для протокола.
Шолл обернулся.
– Ваша назойливость выходит за рамки приличий.
Гёц распахнул дверь. Уже переступив порог, Шолл услышал вопрос Осборна:
– Вы решили пришить голову Элтона Либаргера к телу другого человека?
Шолл замер. Гёц тоже. Шолл медленно обернулся. Он был так растерян, словно с него публично сорвали одежду в момент эрекции. Маквею показалось, что Шолл сейчас расколется, но вместо этого он увидел на его лице надменно-презрительную маску.
– Вы начитались романов писателей-фантастов!
– Это не вымысел, – произнес Осборн.
В это время в дальнем конце зала отворилась дверь и вошел Салеттл.
– Где фон Хольден? – резко спросил его Шолл.
Эхо повторяло шаги Салеттла по мраморному полу.
– Фон Хольден наверху, в Королевских апартаментах.
От недавней нервозности Салеттла не осталось и следа: внешне он был спокоен.
– Приведите его сюда.
Салеттл усмехнулся.
– Боюсь, это невозможно. Ни в Королевские апартаменты, ни в Золотой Зал доступа больше нет.
– Что это значит?
Маквей и Осборн переглянулись. Что-то произошло, но что? Шолл тоже ничего не понимал.
– Я, кажется, вас спрашиваю!
– Лучше бы вы сами поднялись наверх. – Салеттл пересек комнату и остановился в двух шагах от Шолла и Гёца.
– Приведите сюда фон Хольдена! – приказал Гёцу Шолл.
Гёц кивнул и уже было двинулся к двери, как вдруг раздался выстрел. Гёц подпрыгнул, словно его ударили, схватился рукой за шею, затем поднес ладонь к лицу. Она была в крови. Круглыми от изумления глазами Гёц посмотрел в лицо Салеттлу, потом перевел изумленный взгляд на его руку, сжимающую маленький автоматический пистолет.
– Ты подстрелил меня, подонок, сука! – завопил Гёц, покачнулся и рухнул на пол.
– Бросьте пистолет! Сейчас же! – Левой рукой Маквей отстранял Осборна, а в правой уже держал свой револьвер.
– Разумеется, – ответил Салеттл, перевел взгляд на Шолла и улыбнулся. – Эти американцы чуть было все не испортили.
– Бросьте оружие, немедленно!
Шолл смерил Салеттла взглядом, исполненным презрения.
– Вида?
Салеттл усмехнулся.
– Она жила в Берлине почти четыре года.
– Как вы посмели? – Шолл выпрямился. Он был в бешенстве, ярость охватила его. – Как вы посмели взять на себя…
Первая пуля Салеттла вошла в горло Шолла как раз над галстуком-бабочкой, вторая – прямо в сердце, разорвав аорту. Салеттла залило кровью. Шолл пошатнулся; в глазах его застыло недоумение. Потом он упал как подкошенный, словно из-под ног у него выбили опору.