— Как всегда.
Степан повернулся и ушел. Вася тяжело вздохнул, захлопнул капот и присел на буфер: разговор, самый серьезный, значит, впереди… Худо.
По-настоящему оживала база только тогда, когда поднимался Вениамин Чижак.
Громко заверещала «Спидола», Зина получила очередной комплимент, загремел умывальник, и над поляной раздалось фырканье, уханье, гиканье. Веня был здоровым, жизнерадостным парнем.
Зина гремела плошками, кружками, ложками. Вышел из вагончика Горохов — долговязый, взъерошенный и молчаливый. Он присел на лесенке и закурил традиционную утреннюю цигарку, сосредоточенно смакуя переход от ночных грез к будничной действительности.
Бригадир уже успел осмотреть ящики со змеями, проверить записи в журнале.
— К вечеру вернусь, будем брать яд, — сказал он Горохову. — А то позавчерашние еще не доены.
Христофор молча кивал. Из вагончика послышался голос Клинычева. Степан поднялся к нему. Леня лежал осунувшийся, с запекшимися губами.
— Пить хочется.
Бригадир налил из чайника вчерашнего чая и, придерживая ему голову, дал напиться.
— Болит?
— Нет. Нога словно деревянная. Во рту сохнет. И тело — как будто били.
— Ничего, ничего. В больницу сейчас поедем…
— Поедем, Степа.
Завтракали на скорую руку. Вася едва притронулся к еде и бегом бросился к машине. Деловито обошел ее, ударил носком сапога по всем скатам, погремел капотом, дверцами, пролез под задним мостом, короче — производил впечатление страшно предусмотрительного человека.
После завтрака поставили в кузов раскладушку, опустили и плотно пристегнули брезент. Веня расположился наверху, рядом с больным, а бригадир сел в кабину.
— Поаккуратней, — бросил он Васе.
— Мимо болота? — преданно глянул ему в глаза шофер.
Азаров пожал плечами: решай, мол, сам.
Вася сдвинул видавшую виды кепку на затылок и нажал на стартер.
— Довезу, как хрустальную вазу.
— Рюмку… — хмуро произнес Степан.
Вася осекся и тихо тронул машину по лесной просеке.
До райцентра добирались около часа. Талышинск только просыпался. На окраине им встретилось стадо разномастных коров, подгоняемых пареньком с маленьким транзистором на груди.
В приемном покое Клинычева осмотрел пожилой врач. Две санитарки, узнав, что ребята змееловы, смотрели на них во все глаза. Веня им незаметно подмигнул. Девушки залились краской.
Обследовав ногу Клинычева и выслушав сердце, врач деловито записал все в карточку и в заключение сказал:
— Возьмем денька на два-три. Проследим за сердцем, общим состоянием… — Заметив напряженный взгляд больного, он успокоил: — Ничего опасного я не вижу, но для профилактики полежать надо. Организм получил небольшую дозу токсичного вещества… Есть можно все, побольше жидкого. Лучше всего — минеральной воды. Можно чай, соки, лимонад. — Последние слова врач адресовал Азарову.