— Так в чем же ты не такая? — повторила вопрос Беки.
— Ну… я не из Румынии.
— Чушь! — фыркнула Беки. — Думаю, они это знают.
— А вдруг им хочется, чтобы их сын встречался с девушкой из этой страны?
— С чего бы им этого желать, если они переселились сюда?
«Да с того, что девушка из Румынии может быть такой, как они, и не такой, как… мы».
— Послушай, этот особняк отгрохала еще его бабуля. Если в этой Румынии все так классно, то зачем ей понадобилось переезжать сюда?
— Но его бабушка была баронессой. А мой дедушка — простой пенсионер.
— Не знаю. Александр никогда не казался мне снобом. Я бы сказала, совсем наоборот. Он аутсайдер, как…
— Как я?
— Как мы, — кивнула Беки.
Возможно, она и не ошибалась, но убедить меня по понятной причине было не так-то просто. Ей ведь невдомек, что, с точки зрения родителей Александра, я не просто девчонка не с той улицы. Я из другого мира.
Беки постучала вилкой по моему стакану.
— Да не парься ты. Александр тебя любит, а это самое главное. Когда мистер и миссис Стерлинг увидят, как вам хорошо вместе, они и сами будут счастливы.
Искренние слова лучшей подруги наконец-то заставили меня улыбнуться.
— Все-таки, Беки, нам нужно чаще видеться. Нельзя, чтобы любовные дела нам в этом мешали, во всяком случае, так, как это получается в последнее время.
— Как раз с этим скоро проблем не будет. Начнутся занятия, и мы станем видеться каждый день.
— Ох, лучше не напоминай. Лето на исходе.
— Ты вообще понимаешь, что мы уже в предпоследнем классе? — воскликнула она с таким воодушевлением, словно выиграла в лотерею.
Конечно, Беки можно только позавидовать. Ей в школу ходить — одна радость. Ведь там она может встречаться и с возлюбленным, и с лучшей подругой. Я бы, наверное, тоже радовалась началу занятий, будь у меня возможность видеть на уроках и переменах Александра, а не Тревора Митчелла, досаждавшего мне всю жизнь.
Вечером, накануне первого дня занятий, я поглаживала Кошмарку и блуждала по Сети. Моя кошечка вдруг уставилась в окно и зашипела. Спина ее выгнулась дугой, шерстка встала дыбом. Она соскочила с моих колен, пробежала по кровати, вспрыгнула на подоконник и стала скрести стекло.
— Кошмарка, это, наверное, птичка. Уймись.
Потом мой слух уловил легкий звон, как будто снаружи что-то стукнулось о стекло. Кошмарка взбесилась окончательно, пробежала по комнате и вылетела за шаткую открытую дверь.
Я всмотрелась в темноту. Глазам потребовалось некоторое время, чтобы приспособиться к мраку, но и потом мне не удалось заметить ничего необычного ни возле гаража, ни близ качелей, находившихся в нескольких ярдах от него. Впрочем, нет. Рядом с деревом с трудом угадывалась темная фигура, прислонившаяся к нему.