– Вульф Безжалостный, какая встреча! – процедила она сквозь зубы и плюнула на землю у его ног. – Ты тот самый скандинав-берсеркер, который разрушил мою жизнь. Надеюсь, ты попадешь в ад.
Внезапно Вульф вспомнил эту женщину. Он подхватил ее с земли и отнес на борт своего драккара, после того как Раннульф Гаральдсон слез с нее. Она свернулась калачиком и плакала. И хотя она проплакала все время, пока они добирались до Византии, Вульф не смог отыскать сочувствия к ней в своей израненной душе.
Вульф рассмеялся, смех его был горек, и от него по спине у Рейны побежали мурашки.
– Я уже нахожусь в аду. Об этом позаботились твои соплеменники.
– Зачем меня сюда привезли?
– Мой брат купил тебя и подарил мне.
Вульф не собирался оставлять Рейну себе. Невольница-датчанка с телом и лицом, способными соблазнить статую, – это последнее, что ему хотелось бы иметь в своем доме. И, что еще хуже, она, очевидно, ошибочно полагает, что именно он изнасиловал ее во время набега на их селение. Рейна в ужасе отшатнулась.
– Ты ненасытный зверь, я отказываюсь служить тебе.
– Твои обвинения беспочвенны. Будь уверена, я хочу видеть тебя в своем доме не больше, чем ты – прислуживать мне. Идем, я отведу тебя в дом Хагара. Моей матери всегда нужны невольницы.
Вульф схватил Рейну за руку повыше локтя и потащил за собой, пытаясь не обращать внимания на нежную кожу под своими пальцами. Благодарение Одину, отсюда было недалеко до хутора.
Двор кишел людьми. Невольники бегали от одного строения к другому, а их на хуторе хватало. Многочисленные постройки были сложены из нетесаных сосновых бревен, а двускатные крыши покрыты дерном. Зданий было так много, что хутор напоминал целую деревню. За пределами усадьбы невольники и крестьяне срезали серпами зерновые – овес, пшеницу и ячмень, а другие в это время усиленно трудились в саду. На склонах близлежащих холмов паслись коровы и овцы, а свиньи, куры и гуси бродили по двору между подсобными постройками.
Вульф направился к дому, где жила его семья, – зданию из бревен и прутьев, длина которого – больше восьмидесяти шагов – значительно превышала ширину. Изогнутые стены на вид были толщиной, по меньшей мере, в семь ступней, а крышу поддерживали ряды столбов.
– Ты живешь здесь? – спросила Рейна и указала на это большое здание.
– Нет, когда я женился, то решил, что общий дом слишком перенаселен, и потому построил свой собственный. Ты будешь служить моему брату и его семье.
Рейна рассердилась.
– Я дочь ярла, а не какая-то невольница. То, что ты сделал со мной и моей семьей, – подло. Ты безжалостный убийца, ты лишил меня девственности, а затем продал в рабство иноземцу.