– О чем вы тут разговариваете? – полюбопытствовала Аделаида Станиславовна, величаво вплывая в комнату.
И, узнав, что речь зашла о вчерашнем происшествии, вполголоса сделала брату замечание на родном языке – не мучить «ребенка» расспросами о том, что случилось, – после чего увлекла всех в столовую.
– У меня нет аппетита! – простонал Казимир, повязывая салфетку.
– Значит, ты умрешь, если не будешь есть, – пожала плечами сестра.
Александр не смог удержаться от улыбки. Сам он с некоторым смущением обнаружил, что проголодался. Вторым открытием, удачно дополнявшим первое, оказалось то, что у хозяев была чертовски вкусная еда.
– Наша Даша – просто сокровище! – объявила Аделаида Станиславовна. – Еще кусочек?
И беседа, господствовавшая за столом, была какая-то приятная и ненавязчивая, хотя, может быть, не слишком блестящая. Позже, когда Александр вспоминал этот обед и пытался понять, в чем же был секрет царившей на нем атмосферы, он решил, что хозяева дома ни капли не рисовались. Бонвиван Казимир не строил из себя интеллектуала, Аделаида Станиславовна не пыталась поразить гостя знанием света, а Амалия… Амалия по большей части молчала и улыбалась. И даже когда гость обмолвился – так, на всякий случай, а то мало ли какие надежды таят эти люди, – что он счастливо помолвлен с княжной Гагариной, обращение с ним хозяйки ничуть не стало хуже или лучше.
А потом раздался звонок в дверь, и Даша пошла открывать, да так и не вернулась.
– Кажется, пора нести пирожные, – сказала Аделаида Станиславовна и поднялась с места. – И куда же Даша запропастилась?
Она поглядела на офицера, с удовлетворением отметила, что тот уже не так бледен и на его щеках наконец-то появился здоровый румянец, и выплыла из комнаты.
Наступило молчание. Амалия опустила глаза и рассеянно играла ложечкой. Александр покосился на противоположную стену и, заметив в углу, в полумраке, портрет военного, спросил:
– Это, случаем, не генерал Тамарин, ваш дедушка? Мой отец мне много о нем рассказывал.
Казимир поперхнулся. Возможно, он недолюбливал родственников своего бофрера[22], а возможно, кусок филе просто стал ему поперек горла. Во всяком случае, подоплека сего в высшей степени загадочного происшествия навсегда осталась тайной для потомков.
– Нет, – сказала Амалия, – это мой прадедушка с материнской стороны. Он был наполеоновский генерал.
– И пятый муж прабабушки, – вполголоса наябедничал по-польски Казимир. Затем покосился на невозмутимое лицо Александра и отпил воды из стакана.
– По-моему, шестой, – с сомнением возразила Амалия.