Вот и в тот вечер старательно изображала дурочку. Колдовала на кухне, пока Сергей смотрел боевик с участием Роберта Де Ниро и еще кого-то знаменитого, чью фамилию никак не могла запомнить. Придумала новый рецепт: десерт из ванильного мороженого, абрикосового суфле и шоколадного ликера. В комнату внесла торжественно, держа поднос на вытянутой руке, словно профессиональная официантка:
— Сюрприз!
Сергей дернулся, как от пощечины, отшатнулся. От удара головой о стену спас мягкий подголовник дивана.
— Я тебя напугала, милый? — ласково прощебетала она. — Прости, не хотела. Знаешь, у меня еще ликер остался. Может, мы его и без десерта попробуем, в чистом виде, а? А потом… Воспользуемся Маришкиным отсутствием — так надоело сдерживать себя, хочется оторваться на полную катушку! Ты же знаешь, я так люблю покричать, постонать… Мррр…
Потерлась щекой о шею Сергея, будто кошка, выпрашивающая ласки хозяина. Однако вместо того, чтобы поддержать игру, тот лишь отодвинулся недовольно, и снова уставился в экран.
— Ну, Сереж, я так не играю. Неужели тебя больше привлекает Де Ниро? А я? Смотри, какая я у тебя! И, между прочим, это все твое!
Схватила руку Сергея и сунула ее себе под короткую маечку, фактически вложив грудь в его ладонь. При этом губами ловила его губы: мой, мой, я тебя поймала!
Но нет, не поймала. Сергей грубо вырвался, вскочил с дивана, как ошпаренный:
— Прекрати!
Боевик был забыт. Русаков отвернулся к зашторенному окну и стоял посреди комнаты памятником, словно не зная, куда же ему теперь деваться.
— Ячто-то не так сделала? Извини, я не хотела тебя обидеть.
Хотя уж если и был среди них кто-то обиженный, так не он, а сама Женя. Это не она его обидела — он ей в душу плюнул. Вроде не к груди женской, теплой прикоснулся, а к склизкой жабе.
За что?! За то, что она любит его, дурака? Любит давно и навсегда? Он еще женат был — Женя уже тогда на все готова была ради слова его ласкового, взгляда нежного.
Что не так? Что еще ему нужно?
А может, нужно не ему, а ей? Встать, крикнуть во весь голос — Маринки дома нет, стесняться некого. Дать выход обиде, слезам. Пусть он поймет, как ей больно! Пусть станет мягче с нею. Терпимее.
Терпимее. Вот оно что. Не любит он ее. Терпит. Из последних сил терпит. И силы эти на исходе. Вернее, не осталось их больше. Сейчас, наверное, и произойдет развязка.
Женя это не столько поняла, сколько почувствовала. Сжалась в ожидании удара: не надо, миленький, не надо, давай все оставим, как есть. я не буду больше к тебе приставать, только не гони меня. потерпи еще немножко — ты скоро привыкнешь, ты полюбишь меня, обязательно полюбишь!