Почему такая несправедливость? Вот ведь Ольга, замечательная, наверное, женщина, считает, что он вполне достоин любви и семейного счастья. Она бы наверняка с радостью родила ему пару-тройку сорванцов и никогда в жизни не укорила недостатком образования. И он был бы вполне счастлив и доволен такой жизнью, если бы… если бы вместо Ольги была Таня. Если бы она так же спокойно и покорно принимала Алексея, как настоящего мужчину, главу семьи. Но нет же! Никогда Таня не станет покорной! Ладно, пусть бы оставалась такой же непокорной и строптивой, в принципе, он давно с этим смирился. А может, за это и любит ее? Но ведь никогда она не станет воспринимать Лешку, как настоящего, равноценного себе мужчину! Вот ведь в чем беда! Ведь даже если и добьется он ее руки, то уважения к себе ему придется ждать до конца дней своих, и умереть, так и не дождавшись…
А Лешке так хотелось чувствовать себя любимым, желанным, и… хозяином. Да, хозяином! Хозяином дома, хозяином семьи, и, наконец, единственным хозяином любимой женщины. Но любимая женщина никогда не позволит ему превосходства над собой. А Ольга ждет этого, не скрывая особо надежды. Вот уж кто не стал бы и секунды раздумывать над его предложением! Пожалуй, только чрезмерная скромность мешает ей самой потребовать от него узаконить, наконец, отношения. А хочет ли этого он? Нет, не хочет. Хочет он совсем другого. Но ведь с ней так удобно… А почему бы, собственно говоря, и нет? Конечно, в глубине Лешкиной души все еще жила надежда на то, что когда-нибудь ему удастся уговорить Таню. Ведь подарила же она ему себя, в конце концов! Да, предварительно вымучила, но, наверное, вполне оправданно, и прежде всего, из-за той безобразной сцены, когда он отхлестал маленькую гордую девчонку. Быть может, и те страшные ее слова — тоже своеобразная месть? Наказание за ужасный проступок. И, выждав еще какое-то время, Таня окончательно простит его и согласится стать его женой. Может быть, вполне может быть. Маловероятно, но не невозможно. Проблема в другом. Сможет ли он простить ей те слова? Сможет ли жить с ней униженным, сможет ли терпеть ее нескрываемое презрение к его недоученности, недовоспитанности? Вынесет ли он ее скрытый стыд перед друзьями и знакомыми за недостойного, по ее мнению, мужа? Раз-другой, может, и вынес бы такое унижение, но терпеть это всю жизнь?
Нет, на это он не согласен. Пусть лучше рядом будет нелюбимая женщина, зато он будет чувствовать свою значимость. Он будет любим и уважаем, и это главное. А что творится в его душе — это будет знать только он.