— Кэт… Кэт… — внезапно Лео выскользнул из неё и излился ей на живот. Кэтрин почувствовала теплую влагу на своей коже. Лео крепко обнимал её, уткнувшись носом ей в предплечье.
Так они лежали, не размыкая объятий, ожидая, когда выровняется дыхание. Кэтрин ослабела до изнеможения, руки и ноги казались налитыми свинцом. Удовлетворение насытило и смягчило её, подобно воде, пропитавшей сухую губку. По крайней мере, на какое-то время все заботы отступили.
— Всё верно, — сонно произнесла Кэтрин, — ты весьма хорош в этом.
Тяжело и медленно, словно это движение потребовало от него больших усилий, Лео скатился на бок. Он прижался губами к её плечу, и Кэтрин ощутила его улыбку на своей коже.
— Ты — восхитительна, — прошептал он, — я словно занимался любовью с ангелом.
— Без нимба, — пробормотала Кэт, и была вознаграждена его тихим смехом. Она дотронулась до влаги на своем животе. — Почему ты так поступил?
— Не излился в тебя, ты имеешь в виду? Я не хочу, чтобы ты забеременела, если пока не готова к этому.
— А ты хочешь детей? Я имею в виду: не ради условия копигольда, а ради них самих?
Лео задумался.
— Рассуждая отвлечённо, — не особенно. Но… я бы не возражал завести их с тобой.
— Почему со мной?
Захватив прядь её волос, Лео пропустил меж пальцев бледные завитки.
— Я не уверен. Возможно, потому что я представляю тебя в роли матери.
— Правда? — сама Кэтрин никогда не представляла себя в этой роли.
— Ну, да. Этакая практичная особа, которая заставляет тебя есть брюкву и ругает за беготню с острыми предметами.
— Такой была твоя мать?
Лео потянулся.
— Да. И благодарение господу за это. Мой отец был выдающимся учёным в одном шаге от невменяемости. Кто-то должен был быть здравомыслящим.
Приподнявшись на локте, Лео изучающе рассматривал девушку. Подушечкой большого пальца он прочертил линию по её брови.
— Не двигайся, любимая. Сейчас я позабочусь о тебе.
Кэтрин ждала, вытянув ноги, наблюдая, как он встает с кровати и направляется к умывальному столику. Взяв тряпицу, Лео смочил её водой из кувшина и тщательно вытер себя. Обильно смочил другой кусочек ткани и понёс его Кэтрин. Догадавшись, что он намерен сам обтереть её, Кэтрин протянула руку и застенчиво произнесла:
— Я сама это сделаю.
Лео нашёл свою сброшенную одежду, натянул бельё и брюки и вернулся к ней обнажённым по пояс.
— Твои очки, — пробормотал он, осторожно помещая их Кэтрин на нос. По сравнению с влажной прохладой её щек, его сильные руки были тёплыми. Заметив, что Кэтрин дрожит, Лео натянул ей на плечи одеяло и присел на край кровати.
— Маркс, — серьёзно начал Лео, — могу ли я принять за положительный ответ на моё предложение то, что только что произошло между нами?