- Очень хорошо, лейтенант, - одобрил Оверстейген. - Готовность открыть огонь по моей команде.
- Есть готовность, сэр, - подтвердила она, и капитан обернулся к лейтенанту Чени.
- Прямой канал, связь, - приказал он.
- Вы… в эфире, сэр, - доложила Чени, и Оверстейген неприятно улыбнулся.
- Пиратский корабль, - ровно произнёс он, - это капитан тяжелого крейсера Её Величества "Стальной кулак" Майкл Оверстейген. Немедленно опустите клин и сдавайтесь, или будете уничтожены!
На такой короткой дистанции задержка передачи была ничтожной, и все на мостике "Кулака" смотрели на тактический дисплей, ожидая реакции пирата. Затем, внезапно, красная иконка поменяла свой курс, бросившись в паническое бегство от "Стального кулака" и вращаясь при этом в жалкой попытке поставить клин между собой и крейсером.
- Пиратский корабль, - резкий голос Оверстейгена был жестким словно броня, - немедленно опустить клин. Это последнее предупреждение, которое вы получите.
Единственным ответом пирата стало ещё более увеличившееся ускорение. Должно быть, он ускорялся на самой грани отказа компенсатора, подумала Гёр, смотря на экран дисплея в каком-то ледяном бесстрастии. Прошло ещё двадцать бесконечных секунд.
- Лейтенант Гёр, - прозвучал официальный приказ капитана Оверстейгена, - открыть огонь.
***
- На самом деле, полагаю, она справляется достаточно хорошо, сэр, - заявила коммандер Уотсон. Майкл Оверстейген откинулся в кресле своего рабочего кабинета на борту "Стального кулака" с выражением, приглашающим старпома продолжить, и Уотсон улыбнулась.
- Ладно, признаю, - продолжила старпом со смешком, который мало кто из офицеров Оверстейгена мог бы себе позволить в его присутствии. - Когда вы впервые высказали идею запросить "шпика" на должность помощника тактика, я решила… что это не лучшая из ваших идей. Но лейтенант Гёр похоже не забыла, с какого конца пусковой вылетает ракета.
"Некоторое преуменьшение, - подумала она. - Конечно, для начала, тот бедный хрен едва ли соответствовал нашему уровню, но Гёр была несомненна права насчёт количества залпов, необходимых для того, чтобы уничтожить его".
- Я рад вашему одобрению, - пробормотал Оверстейген, и потрясающие светло-голубые глаза Уотсон весело заблестели. Капитан рад был это видеть. Старпом получила критическую рану в Тиберии, и по началу, честно говоря, он сомневался, что лейтенант-коммандер Вестман, корабельный врач, сможет спасти её. И даже хотя Вестману это удалось, Мантикорской медицине потребовалось даже больше времени, чтобы восстановить Уотсон, чем верфям - восстановить "Стальной кулак". В конце концов им это удалось, и они даже смогли спасти левую ногу старпома, но у Оверстейгена имелись тщательно подавляемые опасения насчёт того, в какой форме она вернётся. Уотсон была погребена под обломками резервного командного поста почти сорок пять минут, прежде чем команды медиков и спасателей смогли вытащить её. Сорок пять минут без анестезии, пока она медленно истекала кровью.