Здание опустело. Все разошлись по домам, вернулись к своим семьям, к приятной домашней жизни. Он поднялся на четвертый этаж, побрел по длинному коридору, подумал, что мог бы остаться здесь на ночь. Прилег бы на ковер в виде тигровой шкуры, который она заставила его купить. Да, почему бы не заставить ее немного поволноваться? Он не торопился возвращаться на рю де Лота.
— Мистер Шелби Кинг.
Роберт подпрыгнул и резко повернулся на звук девичьего голоса.
— Я не хотела вас пугать. Мне необходимо с вами поговорить.
Это оказалась горничная Селин!
— Как ты вошла сюда?
— Я шла следом за вами. — Ее зрачки расширились в полумраке комнаты. — Я не хотела испугать вас, клянусь.
— Ты шла за мной? От рю де Лота?
Она кивнула в ответ.
— Но это здание закрыто в нерабочие часы. А я запер дверь за собой.
— На самом деле вы этого не сделали, сэр.
Он потер затылок.
— Проходи в мой офис. Мы можем выпить вдвоем, и ты расскажешь мне, что у тебя на уме. Ничего лучше мне все равно сейчас не придумать. Да и тебе, судя по всему.
Роберт достал виски и махнул рукой, приглашая ее садиться. Она, казалось, забеспокоилась, скорее не из-за щекотливой ситуации, в которую попала, а из-за необходимости пить. Он подумал, что она никогда раньше не пробовала виски. По какой-то причине он вдруг вспомнил о Мари-Клер, что бы она сказала, если бы вошла и увидела, что он пьет виски с какой-то худенькой девочкой. Он представил себе неодобрение в ее спокойных глазах. Но странно, это только подхлестнуло его. И хотя горничная поперхнулась и закашлялась после первого же глотка, он подлил ей еще и устроился на другом кресле для посетителей.
— Итак, — начал Роберт. — Я знаю, что ты ушла от нас. Расскажи, почему?
— О, сэр. Я не хотела уходить от вас. Только не от вас. Но она, она вела себя так… Я больше не могла закрывать на это глаза.
Он не мог взять себя в руки и задать ей вопрос. Но все же он должен был сделать это.
— Закрывать глаза на что, Селин?
— Она вас не стоит. Вы слишком хороши для нее. Она…
Роберт вздохнул и залпом осушил стакан.
— Все началось с телефонных звонков. Он называл себя месье Ренар. Я вовсе не собиралась подслушивать, но она и не думала говорить тише! А затем она собиралась и уходила, разодетая и обвешанная украшениями, сэр, в то время как вы были на работе. Звонила в отели, заказывала номера, потом упархивала, а вы думали, что она сидит дома. Это правда, клянусь вам здоровьем своей матери.
Он испытывал чувство облегчения, сидя здесь и слушая эту историю. Девушка не могла сказать ничего, что потрясло бы его. Уже нет. А как она волновалась, боялась его непредсказуемой реакции, но все равно безжалостно выложила ему всю правду. Что двигало этой девушкой, когда она шла за ним по пятам, собираясь рассказать ему обо всем? Возможно, чувство чести и справедливости или ненависть к его жене? Или что-то еще?