Можно было бы, конечно, скрыться так же, как я сюда попала — через люк лифта, но у меня оставалось незаконченное дело. Преодолев первую засаду, я двинулась дальше. Теперь можно было уже с уверенностью сказать, что меня ждут. И, учитывая дозы, содержащиеся в стрелах, ждут я нетерпением. Но к моему удивлению, остаток пути я прошла без приключений и довольно быстро нашла камеру, в которой держали ребенка. Камера? Скорее подземный мешок, используемый инквизицией в средние века. Уж я-то знаю, о чем говорю! Сорвать дверь с петель не составило труда, и уже через мгновение я увидела перед собой скорчившуюся на полу фигурку мальчика, лет семи-восьми, уж очень смахивающего чертами лица на моего нового компаньона.
— Не бойся, малыш, — я постаралась, чтобы мой голос звучал как можно более ласково, чтобы не напугать ребенка. Хотя… Чем его можно было напугать еще больше? — я отведу тебя к маме.
— Громко… — подал голос ребенок.
— Да, — согласилась я, — здесь очень шумно. Поэтому нужно отсюда уходить. Пойдем со мной, — я присела рядом с ребенком на корточки, и, сдерживая нетерпение, осторожно, боясь вспугнуть, протянула ему свою руку.
Мальчик поднял на меня свои светлые ясные глаза, и я увидела, как спокоен его взгляд.
— Ты их убила? — спросил он.
— Да, — честно ответила я, понимая, что обращение уже произошло. Кто и когда убил этого малыша, было мне не известно, да и не важно. Главное, что сейчас рядом со мной сидел маленький ребенок, ставший в миг представителем одной из могущественнейших древних рас. И еще меня поразил факт — оказывается, кому-то достаточно умереть и один раз.
В коридоре послышались шаги. Я, уже не боясь спугнуть маленького Древнего, схватила его на руки и кинулась к проему двери. Если их не много — мы прорвемся. Если нет — умрем, уже в который раз. Не добежав до двери, я резко остановилась. Что-то непонятное и пугающее заставило меня отшатнуться от проема, и отступить в глубь камеры. Шаги стали четче и степеннее. Как будто тот, кто шел сейчас к нам, прекрасно знал, что здесь увидит. Я почувствовала, как волосы на моей голове сделали попытку зашевелиться. Неприятное и давно забытое ощущение страха на мгновение сковало мои движения. Дойдя до противоположной стены с ребенком в руках, я не знала, что должна делать дальше. Я чувствовала, что с каждым шагом приближается моя смерть. И, похоже, я уже была готова с ней смириться. Какое-то извращенное чувство саморазрушения, сидящее в каждом из нас толкало меня вперед, к тому, чего я боялась. Но мою руку все еще отягощала ноша, которую я не имела права бросать на произвол судьбы. Поняв, что выход только один, я открыла переход. На это потребовалось чуть больше времени, чем обычно — слишком много сил я израсходовала в последнее время. Увидев в проеме очертание темной фигуры, я, сделав шаг в сторону, кинула ребенка в переход. Надеюсь, он попадет в безопасное место, и его встретят Хок и любящий папаша. В противном случае — он просто исчезнет, растворившись где-то между мирами. Но все же, я верила, что с ним все будет хорошо. Развернувшись, чтобы нырнуть за ним вслед, я поняла, что уже не успеваю. Существо вошло в дверь, и я почувствовала толчок в спину. Уже падая и наблюдая, как закрывается переход, я почувствовала, что изо рта хлынула кровь, а тело пронзила уже знакомая пугающая боль. В твердом или жидком виде — Барзаи знал свое дело.