Во время второй войны их микрорайон оборонял отряд полевого командира Хусейна и все, русские жители и многие из чеченцев, с нетерпением ожидали когда русские освободят город от этих бандюг. Но Женя тогда не знала, что боевики отряда взяли на учёт всех молоденьких девочек микрорайона в возрасте от 13-14 лет, в том числе и её. И когда им пришёл приказ прорываться из города, то они одновременно ворвались во все квартиры, где проживали девочки, и силой захватили их в плен. Взломали дверь и ворвались и в квартиру Жени. На её защиту кинулась мама, но её так сильно ударили прикладом по голове, что она сразу же потеряла сознание и упала на пол. Женю увели и она до сих пор не знает, сумела выжить мама после удара? Всего было захвачено тогда около сорока русских девочек.
В эту же ночь отряд Хусейна прорвался в Алхан-Калу и сразу же, не задерживаясь, ушёл в горы. Боевики, почувствовав себя в безопасности, сразу же устроили оргию. Они, как животные накидывались на девочек и насиловали в различных формах прямо на виду у других членов отряда, потом менялись и тут же насиловали опять. Иной раз насиловали какую-нибудь девочку сразу несколько чеченцев во все места и при этом заставляли руками также производить различные действия. Досталось и Жене, как самой взрослой и уже сложившей девушке. Когда эта многочасовая оргия закончилась, то Женя и другие девочки думали что на этом их изуверские мучения закончатся, или же они будут проходить в более щадящей форме, но они жестоко ошиблись. На всех последующих привалах, чеченцы вновь и вновь накидывались на девочек, срывали с них одежду и беспощадно насиловали на снегу. Их не могло ничто остановить, ни жалобы и просьбы несчастных девочек, ни боль которую они им причиняли, ни кровь. Они удовлетворяли свою похоть так как будто они это делали в последний раз. В перерывах между этими оргиями девочки обстирывали своих мучителей, а на марше тащили на себе их имущество, а ночью и днём на привалах своим щуплыми, детскими тельца грели боевиков…
Женя уже не плакала, тусклым, монотонным голосом рассказывая эту жуть. А мы здоровые, мужики, офицеры сидели напротив неё и испытывали стыд перед этой девочкой, что мы и другие до нас и те, которые выше нас, те кто сидит в Кремле и вокруг него предали её детство и её будущее, потому что в будущее с таким багажом идти невероятно трудно. Предали не только её, но и тех девочек, которые ещё оставались в отряде Хусейна, предали её мать, и сотни тысяч других матерей и их детей.
Второй особист замотал головой и утробно прорычав "Не-на-ви-жу" выскочил из палатки на улицу. Мы же неподвижно сидели на нарах и в бессилии тискали в руках автоматы, боясь посмотреть девочке в глаза.