Конечно, когда-то Калли лелеяла надежды стать художницей. Смешно, но ее творения, если бы она их завершила после расставания с Дэвидом, имели больше шансов оказаться на выставках и в музеях, чем полотна Ренара. «Как это возможно, что человек, который открывает университет и ратует за повышение интереса к искусству, может скрывать от людей одни из самых впечатляющих картин девятнадцатого века? – терялась в догадках Калли, сжимая кулаки. – Университет, как и все остальное, – часть его обязанностей. Он вечно играет роль, и далеко не все, что Леон делает, отражает его искренние чувства». Об этом ей забывать никогда не следует.
Калли нахмурилась и потянулась за фотоаппаратом.
– Первым делом нужно все сфотографировать, – громко сказала она сама себе, настраиваясь на работу.
– Все думаешь о своем распрекрасном портфолио, cherie.
При звуках голоса Леона рука Калли дрогнула, и она виновато опустила фотоаппарат.
Он напугал ее! Как можно так бесшумно подкрадываться к человеку? Ей было неприятно оттого, что она не имела ни малейшего представления о том, сколько времени Леон наблюдал за ней. Удивительно, вроде бы музыка в наушниках не была такой уж громкой!
– Снимки исходного состояния картины – это начальная стадия любого реставрационного процесса, – сказала Калли, оправдываясь, и повернулась к Леону.
Приход принца застал ее врасплох. На нем были светлые выцветшие джинсы, которые плотно облегали бедра, и белая майка, не скрывающая плоский живот. Но и в такой простой одежде от него веяло властью и мощью. Калли нервно сглотнула, почувствовав, что в горле у нее пересохло.
– Ты чего-то хотел?
– Пришел проверить, не подверглась ли ты атаке какого-нибудь маньяка, – пошутил он, показывая отрезанные куски джинсовой ткани, которые он держал в руках. – Стефания была несколько озадачена, когда нашла вот это в твоей комнате во время уборки.
Калли постаралась улыбнуться:
– Ну, как видишь, со мной все в порядке.
– Жаль, что про джинсы этого не скажешь.
– Жаль, что ты не позволил мне послать за моей собственной одеждой. Как, по-твоему, я могу работать в обтягивающих платьях известных марок, которые вдобавок нельзя стирать?
Откуда ему знать, в чем работают нормальные люди! Она постоянно забывает о том, что он принц. Смешно, что сам Леон относился к тому, что делал, как к работе, но быть принцем – не должность, это его сущность. «Как же ему удалось выдать себя за университетского преподавателя в лондонском баре?» – промелькнуло у Калли в голове.
Она убрала фотоаппарат в сумочку и села на стул.
– Сегодня утром у тебя нет никаких встреч?