— Ты ведь позвонишь в полицию, правда?
— Не веришь мне, что ли? — МЭ снова засмеялся. — Да я просто шучу, подначиваю тебя, всего и делов — то.
Кивнув, Хамильтон полез в карман.
— Тебе это пригодится. — Он протянул МЭ маленький блестящий ключик.
— Для чего это?
— Для замеса.
Сообщники направились к двери.
— Я провожу тебя до ворот, — сказал Хамильтон. За ними захлопнулась дверь.
Как только стихли их шаги, Питер выбрался из шкафа. Его тело затекло и болело, ступни онемели, в них словно впились тысячи противных иголок. Он потер ноги, чтобы разогнать по ним кровь, и заковылял к двери. Чем скорей он уберется из двора автобазы, тем лучше. Он услышал все, что ему требовалось. Теперь Юные детективы могут пойти в полицию и сообщить о преступлении — до того, как оно произойдет!
Питер приоткрыл дверь и выглянул наружу. У дальней стены автобазы сидел на ящике краснолицый мужчина и читал газету. Больше не было никого.
Питер растворил дверь пошире и осторожно шагнул на улицу, потом в несколько прыжков отбежал от конторы и нырнул за грузовик. Выждав немного, он направился к воротам, поглядывая, не видит ли его кто-нибудь. Ни МЭ, ни Хамильтона пока что не было, когда Питер добрался до последнего грузовика. Прямо перед ним виднелись ворота, на этот раз широко распахнутые. Мальчик оглянулся, чтобы убедиться, что его никто не заметил, и стремительно бросился к ним.
— Ну — ка, вернись! — От такого грозного рыка Питер застыл на месте, потом поспешно оглянулся. На него злобно взирал Хамильтон. — Ну! — проревел он.
Питер оглянулся через плечо. До ворот оставалось всего — то метров пять: он мог рвануть, и только его и видели. Но в этом случае у Хамильтона могут зашевелиться подозрения. Он насторожится, изменит свои планы, решив, что Питеру все известно про их с МЭ делишки. Тогда полиция нагрянет на заброшенный склад и никого там не застанет.
— Вернись, кому говорю! — орал Хамильтон.
Питер медленно поплелся к нему, надеясь изо всех сил, что толстяк ничего не знает.
— Почему ты еще здесь? — спросил Хамильтон, когда Питер подошел.
— Наш мяч снова улетел сюда. Я искал его, но не нашел.
— Разве я не велел тебе убираться? — заорал Хамильтон. — Разве я не запретил тебе приходить сюда еще раз?
Питер кивнул:
— Извините, сэр. Больше я никогда не вернусь, честное слово.
Хамильтон схватил Питера за плечи и злобно потряс.
— Чтобы я тебя тут не видел, слышишь? Чтобы ноги твоей тут не было!
— Хорошо, сэр, — послушно пролепетал мальчик.
Наконец Хамильтон его отпустил:
— Убирайся! И больше ты сюда не вернешься — хоть сто мячей сюда забрасывай! Все равно не пущу!