Едем дальше, и вдруг по дороге навстречу нам важно шествует слон. Рядом идет его погонщик, молодой сингал в одной набедренной повязке, худой и черный. Никто не обращает внимание на слона, и он равнодушен к проезжающим машинам. А немного далее, в двадцати шагах от дороги, работают два слона, подтаскивают и складывают бревна. Мы просим остановить машину, подходим. Слоны прекращают работу и тоже подходят. Погонщики сингалы, желая заработать рупию, сразу начинают показывать дрессировку. Слоны садились, ложились, делали все, что им велели. Потом им это, видимо, надоело, они зашли в речку и стали энергично обливать себя и друг друга водой из хобота. Слоны очень любят воду. Один слон повалился прямо в воду, лег на бок и с явным наслаждением давал речке обтекать себя. С неменьшим удовольствием любовались мы слонами, пока доктор Куларатнам не напомнил, что впереди еще длинный путь, который надо сделать засветло.
Цейлонский слон ростом меньше индийского, но считается наиболее удобным для работы, так как он очень сообразительный и обладает покладистым характером. На Цейлоне, как и в Индии, слоны выполняют работу тракторов: корчуют пни, перетаскивают тяжелые грузы и т. д. работает слон лишь в утренние часы. После полудня работать его не заставишь. Он должен отдыхать и кормиться. Узнаем, что рабочий слон стоит на Цейлоне 15–25 тысяч рупий (рупия около рубля), что в день слон вырабатывает на 30 рупий. Принадлежат слоны обычно помещикам или группе крестьян.
Когда мы ехали обратно, уже в сумерки, наши слоны стояли над кучей веток, неторопливо брали их хоботом и запихивали в рот. Уши и коротенький хвостик все время работали, отгоняя насекомых. Пока мы ходили к слонам по мокрому лугу, на нас насели бесчисленные наземные пиявки (Haemadisipa ceylonica), и почти каждый снимал с ног, со щиколоток, по две-три успевших присосаться пиявки.
Пошли первые холмы, и тут мы увидели большие плантации гевеи, каучукового дерева, знакомого нам уже по Яве. На стволе под углом сняты лоскуты коры, и в вершину угла вбита железная пластинка, с которой стекает в чашечку белый тягучий сок — латекс. Рабочий-сингал, очень худой и черный от солнца, собирал в сосуд натекший за сутки млечный сок.
Солнце уже высоко. Жарко. Все хотят пить. Профессор Куларатнам останавливает машину около ларька, и мы покупаем по большому желтому кокосовому ореху. Мальчик-продавец ловко проделывает ножом квадратную дырку, и мы с наслаждением пьем свежую, прохладную, сладковатую кокосовую воду. Мне нравится кокосовая вода. Я согласен со славным русским мореплавателем Ф. Ф. Беллинсгаузеном,