Заплатив за часы, судья и мисс Райдер направились к выходу. На лестнице первого этажа толчея превратилась чуть ли не в давку — стольким людям сразу понадобилось спуститься вниз и подняться вверх. Сэр Орландо, стараясь оградить девушку от толпы, расставил руки, когда их буквально прижало друг к другу, и почувствовал, как она, пытаясь удержаться, инстинктивно обвила руками его талию, но как только стало чуть свободнее, поспешно убрала руки и отстранилась от него.
— Прошу прощения, что затащил вас сюда. Это место явно не для девушки из приличной семьи, так что вам лучше всего сейчас отправиться домой, мадам. Вы приехали в карете? Если нет, сочту за честь предложить свою.
— Нет-нет, наша карета дожидается там, у входа.
В голосе Джейн Райдер судья уловил нотки разочарования.
Сэр Орландо проводил ее к карете Дрейперов и помог Джейн усесться. Перед тем как захлопнуть дверцу, она вновь с откровенной грустью взглянула на него. Трелони вдруг ощутил желание раствориться в этом изумрудном взоре. Карета медленно тронулась с места, увозя Джейн. Трелони ощутил странное стеснение в груди — ему страстно захотелось не отпускать от себя девушку. Откуда было знать, когда им будет уготована очередная случайная встреча. Он стиснул зубы. Вот же вздор, мысленно произнес судья. Ерунда, да и только!
После бессонной ночи сэр Трелони решил нанести визит доктору Фоконе. Ему настоятельно требовался совет. Войдя в лечебницу, судья столкнулся с мастером Риджуэем. Ален кивнул ему в знак приветствия. Трелони сразу бросился в глаза измученный вид молодого человека. Ален был бледнее обычного.
— Похоже, у вас забот по горло, — заметил Трелони. — Есть что-нибудь новое в связи с этим обвинением семьи покойной повитухи?
— Она отозвала свое обвинение, — бросил в ответ Ален.
— Значит, все в порядке, насколько я понимаю.
— Да, милорд, — сдавленным голосом произнес Риджуэй.
Сэра Орландо удивило, что у хирурга, несмотря на хорошие новости, был такой вид, будто завтра ему предстоит взойти на эшафот, но поскольку Ален явно не был расположен к беседе, судья не стал докучать ему расспросами.
Когда Трелони поднялся к Иеремии в каморку, пастор сидел за столом и что-то сосредоточенно писал.
— Я вам не помешал, святой отец? — осведомился сэр Орландо, кивнув на густо исписанные страницы.
— Ни в коем случае, милорд, — улыбнулся иезуит. — Я готовлю воскресную проповедь, но уже заканчиваю.
— Никак не могу свыкнуться с тем, что вы римско-католический пастор и иезуит, — вырвалось у Трелони. — Для меня куда привычнее видеть в вас медика.