Кейси откинулась в кресле и распустила густые каштановые волосы, уложив их каскадом нежных, плавных завитков, защекотавших ей плечи. Она придирчиво взглянула на себя в зеркало: не прекрасна, но очень симпатична. Она чувствовала себя комфортно, естественно и абсолютно непринужденно. Кейси бодро встала и вышла из спальни.
Изумительный тихоокеанский закат окрасил небо в великолепные розовато-лиловые и золотистые тона. Пеликаны лениво возвращались домой, к близлежащим утесам.
В зеленом от цветов патио был накрыт стол. Среди старинной белой фарфоровой посуды и серебряных приборов высилось огромное блюдо с золотистыми цыплятами и свежими овощами, окруженное деревянными тарелками с салатом из помидоров и поджаренными хлебцами. Радужным светом мерцал лимонад в бокалах.
Трэвис стоял у деревянных перил, задумчиво глядя на залив. На нем были узкие белые джинсы и военная трикотажная рубашка, которая придавала ему особую мужественность. Темные завитки его волос были еще мокрыми после душа, пряный аромат лосьона, смешанный с запахом вечернего распускающегося жасмина, витал в воздухе.
Кейси довольно ухмыльнулась. Похоже, что ее страхи насчет Трэвиса Крэйга были неосновательны. Видно, он все-таки попался ей на крючок. "Все прекрасно!" – напевала она.
Трэвис удивленно разглядывал новую Кейси. Девушка вопросительно посмотрела на него, подвинув к себе кресло. Улыбка осветила суровое лицо Трэвиса.
– А я и не думал, что ты можешь быть такой! – он довольно раскачивался на пятках.
Кейси смутилась, но напряжение сразу же забылось, как только она подхватила жирную цыплячью ножку. С подчеркнутой медлительностью она слизала с пальцев острый барбекю.
– Какой? – равнодушно спросила она, увлеченно расправляясь со шпинатом.
– Ты… Ты, оказывается, один из победителей Пульцеровского конкурса журналистов! – выпалил он. Она удивленно подняла бровь. – Я прочитал кое-какие твои статьи в попавшихся мне старых выпусках "Приложения". Они превосходны!
Она встряхнула льняную салфетку и аккуратно постелила ее на колени. Затем подняла дерзкие зеленые глаза и внимательно посмотрела на Трэвиса.
– Я, таким образом, становлюсь популярной соседкой по вилле, не правда ли? Приятно поведать друзьям, что ты оттянулся с такой известной особой? Может быть, оставить тебе автограф… на цыплячьей ножке? – голос ее звучал язвительно и раздраженно. – Хочешь знать, почему я не имела доступа к документам Пентагона и публиковала в "Приложении", а не в "Нью-Йорк таймс" аналитические статьи на военную тему? Почему не я разоблачила Уотергейт, уступив славу журналистам из "Вашингтон пост"? Почему не сидела рядом с представителями ФБР и их видеотерминалами во время Эбскэма? Почему…