— Ты хочешь ее?
Гулкая тишина повисла в другом конце линии.
— А ты?
— Какое для тебя это имеет значение?
— Просто ответь на вопрос, черт побери!
— Гмм… Лизи как-то сказала, что за твоим дурным настроением скрывается нечто гораздо большее, но Вулф и я решили, что она просто еще не вполне оправилась, надышавшись выхлопными газами.[15]
— О чем это ты говоришь?
— О том, что ты хочешь Джози.
— Мы сейчас говорим не обо мне.
— Не увиливай. Возможно, у меня и ушло некоторое время на то, чтобы завоевать популярность, но я тебе больше не мальчик с захолустной фермы в Джорджии.
Искушение прекратить разговор было огромным, но Даниэль должен был все выяснить до конца.
— Между тобой и Джози что-нибудь есть?
— Дружба.
Даниэль молча ждал, ожидая от друга дальнейших разъяснений.
Хотвайр рассмеялся.
— Порой так забавно наблюдать за Вулфом, когда он напрочь забывает, о чем говорил, стоит только Лизи войти в комнату.
— Хотвайр!
— Нет, я не хочу Джози.
Облегчение, которое после этих слов охватило Даниэля, было настолько сильным, что это ощущение длилось еще некоторое время.
— Отлично.
— Но это совсем не значит, что она не хочет меня. В конце концов, я первоклассный образец представителя мужской породы и обладаю обворожительным шармом истинного южанина.
Заключительная реплика Даниэля была краткой и на редкость неприличной.
Хотвайр все еще смеялся, когда Даниэль бросил трубку.
* * *
Даниэль устроился на мягком диване, расслабленно откинувшись на его спинку. Джози все еще спала, и он решил просмотреть более ранние дневниковые записи, надеясь, что в них обнаружит подсказку, которой не нашел в последних дневниках Тайлера. Но до сих пор все, чего он достиг — лишь более ясного представления о детстве Джози.
Когда она сказала, что у нее не было выбора, кроме как выбрать стезю военного, Даниэль думал, что под этим подразумевалось давление отца, но все оказалось намного сложнее. Джози сделала свой выбор уже тогда, когда даже не была достаточно взрослой, чтобы перестать играть в куклы.
Тайлер Маккол начал обучать свою дочь искусству рукопашного боя довольно рано, как только девочке исполнилось шесть лет. В тот же год, когда умерла ее мать. Кое-кто мог бы сказать, что мужчина просто двинулся рассудком и, наверно, в чем-то оказался прав, хотя нельзя было отрицать и того, что у Тайлера имелись веские причины, чтобы воспитывать своего ребенка подобным образом.
То, что Макколу довелось увидеть во Вьетнаме, кого угодно сделало бы подозрительным, а не только отца, которому предстояло одному растить ребенка, особенно девочку, в современном мире.