Эта неосторожность окончательно устранила последние сомнения Антуана, и он обернулся.
На его лице заиграла улыбка. Все еще держа голову опущенной, он в последний раз пробежал глазами искусительное письмо и медленно сложил его. Затем, не переставая улыбаться, выпрямился, и взгляд его встретился со взглядом Мэри. Эту встречу взглядов оба ощутили как толчок. Одну секунду англичанка находилась в нерешительности. Он не произнес ни слова; полузакрыв глаза, он только несколько раз неторопливым движением справа налево и слева направо отрицательно покачал головой. При этом он не переставал улыбаться, и лицо его было так выразительно, что Мэри не могла обмануться. Нельзя было сказать более дерзким образом: "Нет, мадемуазель, не старайтесь: этот номер не пройдет... Не воображайте, что я возмущен: мне просто забавно, я еще и не то видывал... Но, к моему великому сожалению, должен вам сказать, что даже за такую цену меня купить нельзя..."
Она поднялась со стула, не проронив ни звука, с заалевшим лицом. И споткнулась о ковер, пока отступала к передней. Он следовал за нею, как будто не было ничего естественнее этого поспешного бегства; ему все еще было очень весело. Она убегала, опустив глаза, не произнося ни слова, и пыталась на ходу застегнуть воротник манто дрожащей рукой без перчатки, которая казалась бескровной рядом с пылающими щеками.
В передней ему пришлось подойти к ней совсем близко, чтобы открыть входную дверь. Она как-то неопределенно кивнула головой. Он собирался ответить на ее прощальное приветствие, но в этот момент она сделала резкое движение: прежде чем он успел сообразить, в чем дело, она с ловкостью карманного воришки выхватила у него письмо, которое он все еще держал между пальцами, и выскочила за дверь.
Не без досады он должен был сознаться, что у нее не оказалось недостатка в ловкости и в хладнокровии.
Возвращаясь обратно в кабинет, он думал о том, какой вид у них будет у англичанки, у прекрасной Анны и у него самого, когда в скором времени они опять встретятся все вместе. При этой мысли он снова улыбнулся. На полу лежала перчатка; он поднял ее, вдохнул ее запах и только после этого весело бросил в мусорную корзину.
Ах, эти англичанки!.. Гюгета... Какова будет жизнь маленькой калеки между этими двумя женщинами?
Сумрак сгустился.
Вошел Леон, чтобы закрыть ставни.
- Госпожа Эрнст пришла? - спросил Антуан, заглянув в листок.
- О, уже давно, сударь... Целая семья: мать, мальчик и старый папа.
- Хорошо, - бодро сказал Антуан, приподнимая портьеру.
IX. Признания г-на Эрнеста, преподавателя немецкого языка