— Вот он, Ундри! — проговорил король медленно. — Чудесный котел, созданный в те времена, когда еще боги ходили по земле Британии, а фэйри жили бок о бок с людьми…
— Это он, — с кислой миной подтвердил Мерлин.
— Благодарю тебя, конунг Хаук по прозвищу Лед! — Взгляд Артура прямо лучился радостью, сияя сильнее, чем котел фэйри. — Проси любую награду, какую возжелаешь!
— Не ради награды отправились мы в Фэйрилэнд. — Конунг гордо поднял подбородок, — а ради чести. Но за то время, что не было нас, в стране твоей объявились разбойники. Не далее как позавчера множество их напало на нас в лесу к северу от Камелота.
Ивар готов был поклясться, что в голосе Хаука, обычно лишенном всякого выражения, звучала не особенно скрываемая насмешка.
— Если бы не наша доблесть, — продолжил конунг, и интонация его напомнила Ивару манеру выражаться Нерейда, — то Ундри мог бы и не попасть в твой замок…
— Как? Разбойники? — Брови Артура сошлись над переносицей. — Не может быть! Последних повесили два года назад! Но мои рыцари займутся этим. Паладины — ко мне!
Громыхнули доспехи. Рыцари дружно шагнули к королю, выйдя из тени у стены, в которой до сих пор стояли. К собственному изумлению, Ивар увидел, что на лице красавца Ланселота имеется свежая царапина, сэр Гавейн, некогда пострадавший от Сигфреда в замке Черного Рыцаря, держится за бок, а лицо могучего сэра Борса было опухшим точно его покусали пчелы.
— Что я вижу? — вопросил король изумленно. — Где вы все пострадали? Почему на твоем лице, Кэй, синячище размером с тарелку? А ты, Мордред, держишься за плечо, точно оно вывихнуто?
Рыцари беспомощно переглянулись.
— Мы… это, ну… — заговорил Ланселот, щеки которого медленно наливались багрянцем, — как бы… турнир… между собой, подготовка к войнам!
— Турнир? — Артур наклонил голову к плечу, как удивленная птица. — Между собой? Не понимаю, почему я об этом ничего не знаю? Гавейн, а где твой брат Гарет?
— Ему нездоровится, — скосив глаза в сторону, ответил носатый рыцарь. — Он… э-э-э… чего-то не то съел…
— Клянусь утробой Фригг, он съел не один удар добрым викингским мечом! — прошептал, давясь от смеха, Нерейд, и тут Ивар понял и над кем насмехался конунг, и кому предназначались его слова, сказанные на месте боя в лесном овраге…
— Очень странно. — Лицо короля покраснело, в голосе прозвучали первые раскаты нарождающегося гнева. — Почему я не вижу тут Эктора Окраинного и где Герайнт из Девона?
Ланселот выглядел настолько растерянным, что Ивар был готов пожалеть его, лицо Кэя выражало полнейшую покорность судьбе. Выручил всех племянник короля, Мордред.