— Бей! — страшным голосом крикнул Хаук. Вскочил с земли оправившийся Нерейд.
Ивар легко поднырнул под удар длинного копья, его меч, столкнувшись с клинком противника, лишь вздрогнул, а лезвие рыцаря разлетелось на куски. Воспротивиться смертельному удару он уже не сумел.
Мерлин, шатаясь точно пьяный, неожиданно ловким движением вспрыгнул в седло и дал шпоры. Оскорбленный конь заржал и стрелой сорвался с места. Ивар едва успел отпрянуть в сторону, увидел вытаращенные глаза жеребца, стекающую по бороде друида кровь.
Затрещали ломаемые ветви, и Мерлин исчез, унеся с собой исходящий из посоха свет. Сражение продолжилось в полутьме, взошедший месяц с испугом смотрел на него сквозь листву.
— Колдун сбежал! — очень вовремя крикнул конунг.
Рыцарь в черной броне, теснивший Вемунда, поспешно попятился. Его примеру последовали другие.
Никто не стал их преследовать. Сил едва хватало на то, чтобы просто держать оружие.
Ивар замер, пытаясь отдышаться. Он еще был разгорячен, но тело чувствовало холодок, царящий в ночном лесу. Неподалеку кто-то хрипел, дальше, среди деревьев, стонал раненый.
— Зажгите факел! — скомандовал конунг, и тут же во тьме разгорелся багровый огонь. На траву легли черные тени, серебристый свет луны исчез.
Кари, державший факел, поднял его повыше, так, чтобы осветить всю поляну. Искры летели вверх, с треском исчезая в листве. Все викинги были на ногах, только Арнвид, скорчившись точно младенец, лежал в самом центре поляны.
— Он жив? — с испугом спросил Нерейд.
— Жив, — уверенно ответил Хаук, склонившись к лицу эриля. — Дышит. Только надорвался, сражаясь с тем бородатым.
— Что будем делать? — спросил Вемунд, ощупывая бок и шипя, как змея, которой наступили на хвост. Забытые на время ребра все же дали о себе знать.
— Поедем дальше. — Конунг распрямился, глаза его холодно сверкнули. — Ловите лошадей, всех, каких сможете. Арнвида привяжем к седлу! Останавливаться нельзя — это верная смерть!
Утро застало их в сосновом бору. Первые лучи солнца с трудом пробивали вьющийся среди стройных золотистых стволов туман, а Ивар с ужасом ощущал, что еще немного — и веки его сомкнутся, а сам он свалится с коня. Усталость поселилась в теле, точно змея в старой колоде, и ворочалась там, заставляя мышцы судорожно вздрагивать.
— Может, привал? — спросил Вемунд. Лицо его было бледным, бескровные губы плотно сжаты.
— Надо бы, — согласился Хаук, оглянувшись на Арнвида, который так и не очнулся и точно куль с репой болтался привязанным на спине лошади. — Заодно и эриля попробуем в себя привести!