Характерники умеют превращаться, но они оборачиваются обычными зверями, каких можно встретить на самом деле. Но гигантская ядовитая змея... Плевком способная убить верблюда...
– Пять десятков воинов, Степной орел, три огненноглазых и оборотень... – перечислил Чугайстр. – Ничего не спутал?
– Нет, не спутал... всю правду сказал. Правду!.. Дай смерти... Дай! – закричал татарин. – Дай-дай-дай-дай!
Приблуда зажал уши, чтобы не слышать этого крика, крика, в котором не осталось ничего человеческого.
Так позапрошлой зимой кричала лошадь приемного отца, сломав ногу на льду. Тонко, пронзительно, пока старый Охрим не перерезал ей горло.
Тогда Приблуда подумал, что Охрим – жесток. Сейчас... Сейчас жестокий Чугайстр все не перерезал горло визжащему татарину. Не желал отпустить того.
– Пойди, погуляй! – сказал Черепень, положив руку на плечо Приблуды.
– Я с ним. – Волк подхватил Приблуду под мышки, легко поставил на ноги. – Я с ним пройдусь.
– Хорошо, – сказал Черепень. – А мы тут. Кто хочет что у татарина спросить – спрашивайте, братья-товарищи. Все спрашивайте.
Ноги почти не держали Приблуду, когда Волк вывел его из балки.
Стриж сидел на вершине холма, держа на коленях саблю и осторожно полируя ее лезвие куском кожи. На Волка с Приблудой он даже не оглянулся.
Приблуда глубоко вдохнул горьковатый воздух, закашлялся.
– Ничего, – сказал Волк, – у всех так бывает по первому разу. Когда смотрят. Потом по первому разу, когда сами пытают. Получается, правда, не у всех. Я вот так и не научился. А Чугайстр... У него учителя были хорошие, в Кафе, в Бахчисарае, даже в Царьград, говорят, возили его, как в плен взяли. А он выжил.
Приблуда осторожно высвободил руки и сел. Волк сел рядом.
Солнце опустилось уже почти к самой земле, тени козаков далеко вытянулись по рыжей, выжженной земле.
Волк посмотрел вверх, прикрыв глаза рукой от солнца.
– Я Синице завидую, – сказал Волк. – Он умеет летать. Рассказывал, что живет только от полета до полета. Не любит по земле ходить. Когда-нибудь... Когда-нибудь он не сможет превратиться в человека...
Волк вдруг засмеялся.
– В человека... – повторил он со странной интонацией. – В человека!
Волк наклонился к уху Приблуды:
– Ты думаешь, я человек?
– А кто? Ты – характерник.
– Характерник... Вы молодцы, придумали название и успокоились, вроде как вопроса больше и нет. Ты слышал такое слово – маах'керу?
– Нет... – ответил Приблуда.
– Запомни его. Мы уже привыкли, а кто-то другой из наших... тот же змей... обидится. Маах'керу. Повтори.
– Маах'керу, – медленно произнес непривычное слово Приблуда.