– Кстати, я тут сегодня видела одного бомжа, и не одного, а в целой компании… – и я описала зятя Илюшу и его компаньонов.
– Вот видишь, это первые ласточки! – убежденно произнес Денис. – То ли еще будет…
– Ты ксенофоб! – заключила я и собралась было аргументировать, но Денис не дал мне договорить.
– Вот только не надо ярлыков, – скривился он, словно хлебнул уксуса. Я – хорошо информированный оптимист и наслышан поболее тебя. Для того, чтобы выдать этот прогноз на гора, знаешь, сколько приходится перелопачивать информации? Вот, например, иерусалимский местный совет при муниципалитете состоит в большинстве своем из ортодоксов, не желающих принимать во внимание круглую дату. Для них понятие 2000 лет со дня рождения Христа – не более, чем пустой звук. Они пальцем не пошевелят, чтобы принять паломников и показать миру, что мы цивилизованная страна. Международный имидж Израиля их не интересует абсолютно! – Денис поднялся с дивана и пошел на кухню налить себе еще кофе.
– Что ты переживаешь? – удивилась я. – Ну, составите вы этот прогноз, там в Министерстве будут действовать по вашим рекомендациям и все наладится. Дай Бог, все будет в порядке. Ты смотришь на эти вещи слишком мрачно.
– Да что тут осталось, чтобы наладилось? Полгода, три месяца? Народ уже прибывает в Иерусалим. А тебе известно, сколько среди них сумасшедших? Различные секты, готовящие себя к самосожжению, маньяки, бегающие голяком и изображающие Иоанна Крестителя, да много ли надо, чтобы в таком месте, как Старый Город, вспыхнул очаг массовой истерии?!
– Неужели все так серьезно?
– Ты думаешь, я это все придумал? – Денис встал и подошел к книжному шкафу, в котором хранились книги, привезенные мною в багаже из Питера. Я до них давно не дотрагивалась, а Дарья и подавно не читала по-русски, предпочитая иврит и английский.
Мой друг сосредоточенно изучал корешки, потом вытащил один серый том, пролистал его и начал читать:
– В последние годы Х века все остановилось: развлечения, деловая жизнь, – все, даже земледельческие работы. «Зачем, – говорили, – думать о будущем, которого не будет? Подумаем о вечности, которая наступит завтра!» Все ограничивалось исполнением дел первой необходимости. Люди завещали свои земли, свои замки монастырям, желая приобрести покровителей в небесном царстве, куда всем скоро придется отправиться. Многочисленные грамоты церквам начинались словами: «Близится конец мира, и гибель его неминуема…» Когда наступил роковой срок, население бросилось толпами в базилики, часовни, в здания, посвященные богу; охваченные ужасом, люди прислушивались, не звучат ли с неба семь труб семи ангелов последнего суда…