Он не отвел пистолета, показав тем самым, что не намерен шутить, и пристально оглядел ее с головы до ног.
Она была довольно высока – навскидку он определил бы ее рост в шесть футов без трех дюймов – и худощава. Белая майка типа футболки, но не из разряда того шикарного спортивного трикотажа, который в последнее время охотно носили многие женщины. Он посмотрел на плотно облегающий талию нижний край майки, потом перевел глаза на упругую, не стесненную бюстгальтером, выступающую из-под хлопковой ткани грудь. С такой грудью и в самом деле можно ходить без лифчика. Позднее он будет вспоминать эти детали.
Пока же, продолжая бесцеремонно разглядывать свою пленницу, он ненадолго задержал взор на ее руках. Мышц, пожалуй, многовато. Во всяком случае, для женщины. Вместе с тем он не преминул заметить, что у нее изящный изгиб бедер и длинные стройные ноги.
– А в рот не хотите заглянуть? Может быть, вам заодно обследовать и мои зубы?
Он рассмеялся.
– Да нет. А чему вы, собственно, удивляетесь? Естественно, я хочу получше рассмотреть того, кто объявил себя моим доверенным лицом. По-моему, вы не вправе ставить мне это в вину.
– Неужели?! – Она сердито прищурила глаза. – Ну и пожалуйста – смотрите. Можете также и дальше держать меня на мушке. Сколько вам будет угодно. Меня нанял Сесил Коул, – снизошла до объяснения Кэтрин, – чтобы присматривать за усадьбой. Он сказал, что этот вопрос согласован с владельцем. Если вы утверждаете, что вы – Алекс Макки, почему же вам это не известно?
– Сесил? Вы говорите, он нанял вас? – Называющий себя Алексом Макки покачал головой. – Нет, он ничего не сказал мне об этом.
– Я вижу.
– Ну хорошо, а как, по-вашему, я могу убедиться, Что вы не лжете?
– Я могу задать вам тот же самый вопрос, – ответила она с вызовом.
Он сделал шаг в ее сторону. Пистолет, который он по-прежнему держал в руке, теперь находился не более чем в четверти дюйма от ее груди.
– У меня на худой конец есть водительские права, – заметил он. – А что можете предъявить вы?
– Меня зовут Кэтрин, – прошептала она. – Кэтрин Пирс. Если вы уберете вашу пушку, я вам сейчас все объясню.
– Убрать пушку – это значит… ищи ветра в поле. Она не стала возражать, из чего он заключил, что не ошибся в своем предположении.
– Хорошо, – наконец продолжила она, – я готова поклясться чем угодно, что не убегу.
Почему он должен верить ей? Только потому, что она упомянула Сесила Коула? Или, может быть, он просто загипнотизирован изгибом ее рта?
– Присядьте. – Он показал дулом пистолета на кушетку. Потом, опустив оружие, оглядел помещение, в котором не был три года.