Ах, если бы ей удалось перестать думать о том, как неописуемо прекрасно любовное действо. Ах, если бы… ах, если бы…
Легкая трепетная дрожь сотрясла ее тело, словно в ответ на ее душевные сомнения.
Трепет, который невозможно игнорировать. Трепет, взывающий об оргазме.
Она открыла глаза и взглянула на часы.
Пять минут десятого. Она сопротивлялась целых пять минут.
Возможно, это было лишним подтверждением любовного мастерства Дарли.
А также напоминание о многочисленных томных снах и грезах, преследовавших ее всю ночь.
— Вы уже не спите, — сказала Софи, подходя к изголовью постели с подносом в руках. — Вы остаетесь или уезжаете?
— Я действительно пыталась остаться дома. — Элспет откинула одеяло. — Я честно пыталась. Всю ночь и особенно — после рассвета. — Она опустила ноги с постели и скользнула на пол. — Так что я еду.
— Хм, как будто я не знала. Ладно, он уже здесь, так что вы лучше приведите себя в порядок.
— Он здесь!
— Там, за садом, с первым лучиком зари, — буркнула Софи. Хотя ей и самой было приятно, что маркиз так же жаждал увидеть ее малышку, как и она его. И уж если даже пожилая женщина позволяла так разыграться собственному воображению, от маркиза ей хотелось еще большего. Не то чтобы она совсем уж выжила из ума, но надеяться никогда не вредно. Графтон был стар, каждый вечер он напивался до бесчувствия, и у него уже однажды случился приступ паралича. Будет на то Божья воля, его разобьет еще один. — Ваша ванна готова, милая моя. И я приготовила ваше желтое муслиновое платье, как раз на солнечный день. Идите, развлекайтесь и ни о чем не беспокойтесь.
— Спасибо тебе, Софи. Я, пожалуй, так и сделаю, — радостно ответила Элспет, все ее сомнения развеялись в один миг.
Дарли стоял рядом с блестящим черным фаэтоном. Его самодостаточность была заметна даже на расстоянии. Он стоял абсолютно спокойный, уверенный в себе, прямо-таки олицетворение человека, знающего свое место в этом мире. И сегодня он принадлежал ей, подумала Элспет с легкой внутренней дрожью страстного желания, затмившей все, кроме восторга от переживаемого момента.
Заметив ее, он приветственно помахал рукой.
Сердце у нее сильно забилось, слезы счастья выступили на глазах.
Не опасаясь, что его могут увидеть, он бросился к ней, и она рванулась к нему. И когда они встретились, он схватил ее в объятия, долго кружил вокруг себя и целовал ее, повторяя, как тосковал по ней.
Все было так прекрасно, что она расплакалась.
— Прости, прости меня, — шептал он в замешательстве, целуя ее снова и снова. — Я не хочу тебя огорчать.