Неожиданно в голове родилась очень конструктивная мысль. Если женщина плачет, то долг мужчины – ее утешить. Егор до сих пор с непонятной тоской вспоминал, чем закончилось прошлое «утешение», а тут такой шанс…
– Эй, Лисичка, ты чего? – Начало было не слишком элегантным, зато он под шумок погладил ее по голове.
Честно говоря, внятного ответа он не ожидал – женщины, они такие: плачут не пойми из-за чего, – но она вдруг ответила:
– За меня никогда в жизни никто не заступался.
– Оно и видно, – буркнул Егор и погладил ее теперь уже по спине.
– И морду из-за меня никому не били, – она всхлипнула.
– Ну, это дело поправимое. Хочешь, я каждый день буду бить в твою честь кому-нибудь морду? – Ситуацию нужно было использовать по максимуму. Он и использовал: обнял всхлипывающую Настю, прижал к себе.
– Не надо морды бить, – всхлипывания перешли в хихиканье.
Как-то она слишком легкомысленно относится к проявлению человеческого участия. Может, поцеловать ее, так сказать, в доказательство серьезности своих намерений?
Егор и поцеловал. Поцелуй получился соленым из-за Настиных слез, но так даже интереснее…
…Егор лежал на кровати и счастливо улыбался. Ему и в прошлый раз понравилось – чего уж там! Но сегодня все было намного лучше. Уже хотя бы из-за того, что его больше никто не прогонял спать на сеновал, и Настя выглядела не испуганной, а вполне себе довольной.
Несмотря на поздний час, спать не хотелось, зато хотелось поговорить «за жизнь». Вот ведь удивительно, ни с одной из бывших подружек говорить «за жизнь» после любовных утех не хотелось, а тут – нате вам, пожалуйста.
– Ты из-за работы не переживай, Лисичка, – он подгреб Настю к себе, многозначительно посопел ей в ухо.
– Щекотно, – она хихикнула, но не отстранилась.
– Мы что-нибудь придумаем. Знаешь, негоже приличной девушке работать в таком сомнительном заведении, да еще под началом такого козла.
– Не волнуйтесь, господин Ялаев. – Настя пробежалась пальцами по его пузу. – Если нам повезет, я скоро стану очень состоятельной дамой.
– Думаешь, повезет?
Она пожала плечами, спросила:
– Но попробовать-то можно?
– А я тут подумал, – Егор перевернулся со спины на живот, приподнялся на локте, посмотрел Насте прямо в глаза: – А не объединить ли нам наши капиталы?
– То есть? – она озадаченно нахмурилась.
– Ну, сама посуди, тридцать процентов плюс сорок – это уже семьдесят, а семьдесят – это уже капитал. Станем мы с тобой очень обеспеченной семейной парой.
– Парой? – переспросила она.
– Семейной, – уточнил он.
– Не понимаю.
– А что тут понимать? Хочешь стать богаче, выходи за меня замуж. Нет, не так. – Он взъерошил волосы. – Если ты, Настасья, выйдешь за меня, то я брошу к твоим ногам аж тридцать процентов от лисьего клада.