Дикон округлил свои бледно-серые глаза.
– По-вашему, женщины – это разновидность движимого имущества?
– Не передергивайте, – парировал маркиз. – Я не считаю женщин разновидностью движимого имущества. Но считаю, что с ними нужно обращаться как с движимым имуществом. Только и всего. Надеюсь, вы видите разницу?
– Я-то вижу, – отозвался герцог, – но вряд ли ее увидит Виола.
–Леди Виоле придется подчиниться моей воле, – фыркнул маркиз.
– Разумеется, леди Виола должна считаться с мнением своего мужа, – поспешно вставила леди Бамф, – но вначале ты должен завоевать ее любовь и доверие, Руперт. Когда она поймет, что ты заботишься, прежде всего, о ее благе, то будет слушаться тебя без лишних вопросов и охотно подчиняться твоим желаниям.
Герцог печально покачал головой.
– Я был бы только рад этому, мадам, но, боюсь, моя упрямая сестра, вряд ли полюбит вашего сына.
– Руперта нельзя не полюбить, – рассмеялась леди Бамф. – Женщины находят его неотразимым.
– Это правда, – скромно признал Руперт. – Я самый популярный мужчина в Лондоне.
– И я не удивлен! – воскликнул герцог с энтузиазмом. – Этот парень великолепно выглядит, правда, Дев? Какие волосы! Какая одежда! Все при нем. Осмелюсь сказать, что он даст сто очков павлину. Но должен предупредить вас, юный Руперт, – сказал он, посерьезнев, – что Виола может не оценить таких искушенных горожан, как мы с вами. Она выросла в Йоркшире, вдали от столичного лоска, и ничего не видела, кроме слуг и собак. Ей может не понравиться, когда ею командуют.
– Да она совсем дикарка! – посетовал маркиз.
– Увы, – удрученно согласился герцог. – Она брала уроки пения, но боюсь, что певица из нее никакая. Честно говоря, я предпочитаю лай собак.
– Пожалуй, будет лучше, если леди Виола останется в Йоркшире после свадьбы, – предложила леди Бамф. – Ваша сестра будет чувствовать себя несчастной в Лондоне.
– Не может быть и речи о ее приезде сюда! – воскликнул маркиз, окончательно убедившийся, что друзьям нельзя видеть его невесту. – Я еду в Йоркшир. Немедленно.
– Но, дорогой, – запротестовала его мать, – ты должен дать нам, бедным женщинам, время на сборы.
– Хорошо, – снизошел он. – Мы выезжаем на рассвете.
– На рассвете, любовь моя? – ужаснулась леди Бамф. – Так рано? Мне нужно сделать пару мелочей перед отъездом и отказаться от нескольких приглашений. Герцогиня Беркширская никогда не простит меня, если я уеду из Лондона, не предупредив ее.
– Ладно, – буркнул он. – Мы отправляемся завтра в полдень, если это тебя устроит.
– Конечно, любовь моя, – улыбнулась она. – Как скажешь.