— Еще бы!
— Ну тогда отдыхай. Не буду тебе надоедать. — Мартина поднялась и поцеловала ее.
Мэри устроилась перед маленьким столиком, съела два бутерброда — ведь с утра у нее во рту не было ни крошки — и решила немного прикорнуть. Ее разбудил нежный поцелуй.
Что может быть приятнее, чем проснуться в объятиях любимого?
— Не могу тебе передать, как я счастлив, что ты здесь, — тихо произнес он. — Что бы я без тебя делал?
— Твоей маме уже лучше, — заметила Мэри. — Я тебе больше не нужна.
— Ты всегда мне нужна. — Он прищурился. — Мы кое-что не закончили.
Она улыбнулась, поддержав его игру.
— А когда закончим, отправишь меня домой?
Он вдруг посерьезнел.
— Мы никогда не закончим. Никогда.
Он снова обнял ее и поцеловал. Мэри прижалась к нему, ее переполняли чувства, которые она никогда прежде не испытывала. Какие чувства? Она боялась произнести слово «любовь», боялась признаться даже самой себе, что любит его, но жить без него уже не могла.
Прошло минут пять, прежде чем Родриго с неохотой прекратил поцелуй.
— Делать нечего, меня вообще-то послали сказать тебе, что скоро будем ужинать.
— Я успею принять душ?
— Вполне, если не будешь долго плескаться в воде. Я за тобой зайду.
Мэри приняла душ и надела синее с белыми блестками платье из шелка. Еще Кандис в Лондоне твердила ей, что это платье прекрасно гармонирует с ее черными волосами и смуглой кожей.
Едва с туалетом было покончено, как в дверь постучали. На этот раз Родриго был не один.
— Приглашаю тебя к столу, — по-дружески улыбнулась ей Мартина, в отсутствие Клаудии исполнявшая обязанности хозяйки дома.
Они спустились в столовую.
— Привет, братишка, — произнес Рикардо, выходя из кабинета. — Только что говорил с О'Коннором. Он заявил, что все утро пытается до меня дозвониться. Был вне себя от злости, сказал, что сделал тебе заказ на полмиллиона фунтов и тут же его аннулировал. Что творится на белом свете!
— Я сказал ему, чтобы он засунул свой заказ… сам знаешь куда.
— Но почему?
— Он оскорбил Мэри.
— Тогда понятно. Ты поступил правильно.
Ужин прошел просто великолепно: и еда и разговоры были на высшем уровне. Мэри даже стыдно стало, что она с недоверием относится к хозяевам: ведь те воспринимают ее как нового члена семьи.
Ну ничего, сказала она себе, это пройдет. Все дело в том, что я стесняюсь. Мне просто нужно привыкнуть к незнакомой обстановке.
Прошло два дня, и врачи разрешили Клаудии Алькасар вернуться домой. По случаю ее возвращения был устроен великолепный праздник, закончившийся вечером настоящим пиршеством.
После ужина Родриго и Мэри вышли на террасу. В саду деревья таинственно шевелили ветвями, луна придавала окружающим предметам необычные очертания. Мэри, уже не знавшая, что и думать о своих с Родриго отношениях, отметила: ночью его улыбка еще больше сводит ее с ума. Хотя надо быть просто ненормальной, чтобы раздумывать о свадьбе с мужчиной на том лишь основании, что от его улыбки, от звука его голоса у тебя щемит сердце, а от воспоминаний о его прикосновениях, его поцелуях тебя охватывает страстное вожделение.