— Марджед, подойди и поздоровайся со мной, как полагается, любовь моя, и встречай нашу гостью! — окрикнул ее Маредадд.
Значит, эта злая женщина — жена Маредадда. Кэтрин вдруг осознала, как ужасно она выглядит.
В этот миг из дома выбежал мальчик лет пяти и бросился к Маредадду. Тот, смеясь, подхватил мальчика и посадил себе на бедро. Когда мальчик повернул голову, чтобы ее рассмотреть, она поразилась, насколько он красив.
— Кто эта леди, отец? — спросил мальчик.
— Она леди Кэтрин Фицалан. Она погостит у нас некоторое время, — сказал он, взъерошив волосы мальчика. — Леди Кэтрин, познакомьтесь с моей прелестной женой Марджед и моим сыном Оуэном, главным проказником в Плас-Пенминидде.
Кэтрин вежливо кивнула Марджед, потом повернулась к мальчику.
— Быть главным проказником среди Тюдоров, — с улыбкой сказала она, — это геройство.
Кэтрин почти ничего не помнила о первом вечере, проведенном в Пенминидде. Ее провели в спальню, сняли с нее грязное платье, посадили в ванну с горячей водой, в которой она оставалась, пока не сморщилась кожа. Она засыпала стоя, в то время как служанка вытирала ее и помогала надеть ночную рубашку.
Запахи, поднимающиеся от стоящего рядом подноса, ненадолго взбодрили ее. Еда была такой вкусной, что она чуть не взвизгивала от удовольствия.
Когда она проснулась на следующий день, солнце стояло уже высоко. Печаль камнем лежала у нее на сердце. Как сможет Уильям разыскать ее здесь, на Англси? Увидит ли она когда-нибудь свой дом? И что будет с ребенком, которого она носит? Слезы текли по ее лицу, скатывались на волосы, но у нее не осталось сил даже на то, чтобы поднять руку и смахнуть их.
В комнату заглянула служанка.
— Я помогу вам одеться, миледи.
Кэтрин собиралась сказать, что у нее нечего надеть, но в руках у служанки оказалось симпатичное бледно-зеленое платье.
Она решила, что с Божьей помощью и в чистом платье она сможет взглянуть в глаза тому, что произошло.
Несколькими минутами позже она вслед за служанкой спустилась вниз. Кроме Марджед Тюдор и парочки слуг в зале никого не было.
— Доброе утро, леди Фицалан, — приветствовала ее Марджед. — Я знаю, что вам пришлось проделать нелегкий путь.
Женщина дружелюбно улыбалась, от ее вчерашней враждебности не осталось и следа.
— Мне не нравится, когда женщину лишают дома и семьи, — сказала Марджед, покачав головой. — Я хочу, чтобы, пока вы не вернетесь к себе, вы чувствовали себя здесь как дома.
— Я ценю вашу доброту, — ответила Кэтрин. — И спасибо за платье.
— Боюсь, ваше уже ни на что не годилось, — сказала Марджед. — Я отдала его служанкам на тряпки.