Следующее направление бизнеса — нелегальный ввоз эмигрантов. Федералы следили за береговой линией, разыскивая кубинцев и гаитян, пробиравшихся на север на лодках, и за шоссе № 75 — на предмет поимки мексиканцев, ехавших на юг в сторону миграционных лагерей вокруг Окичоби и Иммокали. Никто не вспоминал о Восточной Европе. И определенно никто не следил за коридором Диснея.
Все началось как-то в пятницу. Тони читал газету в переполненном кафе на шоссе № 192, внешнем экономическом кольце галактики тематических парков, где туристы, которые не могли себе позволить останавливаться в Диснейленде, находили целое созвездие недорогих мотелей, забегаловок быстрого питания и придорожных аттракционов, предлагавших дополнительные удовольствия со скидкой. Тони посматривал в окно на очень дешевую сувенирную лавку в виде огромного апельсина. Темнота спускалась на дорогу, загорелись ряды мигающих лампочек на шатрах, простирающихся почти до горизонта. Особые расценки на проживание, буфеты со всем что хочешь, средневековые рыцарские турниры, майки по три штуки за доллар, наемная рабочая сила. Вскоре Тони заметил, что у него слишком долго не принимают заказ. Одинокая официантка суетилась по залу, подавала посетителям тарелки, меняла их местами, люди теряли терпение, а официантка снова собирала все тарелки и бежала в кухню мимо очередного плакатика «Требуются работники» на кассовом аппарате. Тони вновь углубился в газету, в статью о строительном буме на новые мотели. Тони всегда читал статьи обо всем, для чего нужен бетон. Вдруг раздался грохот. Тони подпрыгнул. У ног рыдающей официантки лежала гора разбитых тарелок. Тони посмотрел вниз на острые куски фарфора, перемешанные с бифштексами и остатками омлетов. Именно тогда перед глазами Тони предстало будущее. Индустрия услуг в Южном Орландо росла как на дрожжах, а рабочих рук не хватало. Постели в отелях не убирались, ряды лакированных голов аллигаторов собирали пыль на полках магазинов подарков, не дождавшиеся официантов голодные посетители вставали и уходили из ресторанов. Тони решил поправить создавшееся положение с выгодой для себя. Он разжился необходимыми фальшивыми документами и организовал перевозку работников из Румынии и Чехословакии, причем прибывали они вместе с туристами в международный аэропорт Орландо. На сей раз был поражен не только местный истеблишмент. Слух дошел до самого Майами, и Тони вскоре стал личным протеже мистера Палермо. Ну не умен ли этот малыш?
Однако настоящий талант Тони раскрылся в воровстве и грабежах. Его сердце принадлежало большим ставкам. При всей своей уравновешенности и внешнем лоске Тони оставался традиционалистом. Он вырос на коленях пожилых ветеранов под рассказы о славных деньках, когда работа была произведением искусства, а не безнравственным мордобоем, как это принято у сегодняшних новичков. Все мафиози одевались с иголочки и часто выезжали за город, где в ресторанах и ночных клубах с ними обращались как с кинозвездами. Даже певцы на сцене прекращали петь и приветствовали почетных гостей. Тони мог часами выслушивать их рассказы. Много позже, уже повзрослев, он ездил в Майами-Бич в гости к ушедшим на покой специалистам, привозил им зелень, чеснок, свежую колбасу, готовил какой-нибудь семейный ужин. Затем надолго замолкал и давал поговорить старикам. Дело «Уэллс-Фарго», взятие «Бэнк оф Америка», панамский золотой трансфер, «Звезда Индии». Это больше, чем просто техника: перед ним разворачивалась история. Именно так Тони оказался у постели Рико Спальози, когда тот отходил в мир иной. На несколько дней больничная палата стала самым популярным местом в Майами. Каждый старался попасть туда, может быть, разговорить Рика насчет пропавших камней или вытянуть из него информацию с помощью седативных средств. Тони навсегда запомнил все те часы, что Рико провел с ним, тогда еще молодым выскочкой, обучая воровским фокусам и способам взлома замков. Именно поэтому Рико велел медсестрам впускать только Тони и больше никого.