Генерал Теодор фон Зоммер выставил вдоль берега Яузы многочисленные караулы, вооружённые пищалями и немецкими ружьями, на стенах Прешпурга ночами постоянно горели яркие факелы, возле заряженных пушек дежурили только самые опытные и надёжные солдаты.
Никита Зотов взялся за подготовку путей отхода на самый пиковый случай: если стрельцы пойдут на внезапный и решительный штурм силами нескольких полков.
В Троицу заранее были завезены солидные продовольственные припасы, на всех перегонах разместились специальные подменные команды — со свежими лошадями и полевыми кузницами.
Существовал и специальный секретный регламент, написанный Петром под диктовку Егора (Алексашка Меньшиков до сих пор считался пареньком безграмотным) на случай спешной эвакуации в Троицу, где были очень подробно и доходчиво расписаны все действия, обязанности, очерёдность и ответственность…
А вот что касается Швельки… Мало того, что глаза у него нехорошо блестели, так ещё пару раз уходил он в неизвестном направлении от дворца, подозрительно оглядываясь по сторонам. Об этих случаях Егору доложили его личные агенты, о существовании которых не знала ни одна живая душа. Стоило незамедлительно разобраться с этой неприятной и скользкой ситуацией…
Вечером Егор засобирался в город, велел Алёшке Бровкину запрячь двуколку.
— Что, командир, решил навестить Степаниду Титовну? — нарочито небрежно поинтересовался подошедший Швелька.
— Да, знаешь ли, решил навестить, — так же небрежно ответил Егор. — Завтра опять уезжаем на озеро, Вьюга говорит, что у него ломит поясницу, а это, мол, к сильным ветрам… Будем «Стольный град Прешпург» испытывать — под всеми парусами! Сколько пробудем на озере? Может, неделю, а может — и все три. Кто же знает точно? Тут уж как Петру Алексеевичу угодно будет… Поеду, повидаюсь со Стешенькой. Когда-то ещё свидимся? А все строгие наказы я тебе с утра дам, подробно, уже перед самым отъездом. Сейчас очень тороплюсь, извини, не хочу терять времени… Эй, Алёшка, подавай!
Он разместил в заднюю часть возка объёмистый узелок с гостинцами, из которого торчали узкие горлышки двух бутылок с «Мозельским», сам уселся на облучок, поехал, нетерпеливо покрикивая на коней, в сторону моста через Яузу. У всех, кто видел этот отъезд, должно было создаться устойчивое впечатление, что он очень торопился на встречу со своей зазнобой.
Да, приблизительно через полгода после своего появления в семнадцатом веке Егор завёл себе постоянную подружку. А что ещё оставалось делать, если природа и молодость брали своё? Тем более что и в покинутом на пять лет мире его никто, собственно, и не ждал… Долго выбирал, наконец, остановился на Степаниде, двадцатипятилетней купеческой вдове, женщине весьма достойной во всех отношениях: фигуристой, богобоязненной, в меру страстной.