— «Серый монах» нам никогда не принадлежал, — напомнила она ему строго. — И ты это прекрасно знаешь. Он принадлежал Харриэт, а после смерти она завещала его комитету благотворительности. И теперь те, кто этой благотворительностью занимается, решили его продать, чтобы использовать деньги на…
Во взгляде Дэниэла сверкал гнев.
— Какое мне дело до тех, которые голодают в этой Африке! Это наш дом! Где мы будем жить?
— Дрю подыскал нам квартиру в Лондоне, — сказала она ему уже в который раз.
— А в Лондон нельзя взять ослика! — яростно выкрикнул Дэниэл. — Почему нам нельзя остаться у Пэгги? Она говорила, что можно.
— У Пэгги и без нас тесно, — вздохнула Кэтрин.
— Я убегу от тебя, а ты можешь жить в своем Лондоне сколько хочешь, без Клевера я никуда не поеду! — кричал на нее Дэниэл в ярости и отчаянии. — Это ты во всем виновата. Если бы у меня был папа, он купил бы нам дом, как покупают все папы! Спорим, он бы и Харриэт вылечил… Я тебя ненавижу, ты ничего не можешь!
Выкрикнув эти злые слова, Дэниэл выбежал в заднюю дверь. Теперь он спрячется в одном из своих потайных мест в саду. И будет сидеть, проклиная жестокий мир взрослых, в котором у тебя без зазрения совести отнимают самое дорогое. Она взяла со стола письмо своего поверенного. Мальчик рассердится еще больше, когда узнает, что теперь даже провести выходные на ферме у матери Пэгги и то невозможно.
Иногда — в такие минуты, как сейчас, — Кэтрин охватывало ощущение, что им с Дэниэлом никогда не понять друг друга. Дэниэл был не похож на других детей. В два года он разобрал на части приемник, потом собрал снова, и он заработал. В три он выучил немецкий, слушая образовательные программы по телевизору. И все-таки он был слишком мал, чтобы мириться с неизбежными потерями. Смерть Харриэт уже была ударом, а теперь он должен расстаться с домом, с обожаемым осликом, с друзьями, с которыми привык играть… короче, со всем, что на данный момент составляло для него смысл жизни. Так что удивительного в том, что он напуган? И как она может успокоить его, если и сама со страхом смотрит в будущее?
Кэтрин никогда не покидало чувство, что беда поджидает ее за каждым углом. Скоропостижная смерть Харриэт лишь подтвердила ее худшие предположения. Один жестокий удар, и весь их мирный счастливый мирок рухнул. Ее словно безжалостно отбросили туда, откуда она начинала четыре года назад…
Вся жизнь тогда полетела вверх дном, с головокружительной скоростью понеслась под откос. Шансы на будущее были равны шансам летчика-камикадзе. И тут появилась Харриэт. Как недооценивали ее близкие! Харриэт… Как-то в раздражении Дрю обозвал ее «очаровательной дурочкой». Так вот Харриэт буквально подобрала Кэтрин, встряхнула и поставила на ноги. Со временем Харриэт стала для Кэтрин второй матерью.