Киммерийская крепость (Давыдов) - страница 30

— Всё хорошо, что хорошо кончается, — мягко улыбнулся Гурьев, придавая лицу надлежащее выражение, а голосу – столь же необходимые модуляции. — И влюбляться в меня действительно ни в коем случае не следует. Тут ты совершенно в точку попала.

— Я знаю.

— Что ты знаешь? — удивился Гурьев.

— Я знаю, — упрямо повторила Даша, и глаза её потемнели. — Почему вы не вместе? Так же нельзя!

— Разве у меня на лбу что-нибудь написано? — печально спросил Гурьев.

— Конечно, написано, — девушка смотрела на Гурьева так, что ему захотелось превратиться в краба и забиться куда-нибудь под камень. — Огромными буквами. Только никто не умеет читать, а я умею. Вы ужасно ловко притворяетесь, конечно, но я-то всё равно вижу. Так почему?

— А это что же, — неразборчиво?

— Перестаньте сейчас же так ужасно улыбаться. Я же не из любопытства спрашиваю. Мне обязательно нужно знать, понимаете?

— Даша… Не стоит.

— У неё очень красивое имя, — медленно проговорила девушка. — Очень, очень красивое… Старинное какое-то… И она сама… Такая… Такая… Ну, что же это за безобразие-то, в конце концов?! Почему вы не вместе?! — Даша топнула ногой, и брызги дождём полетели во все стороны. — Почему, почему?!

Вот это да, обмер Гурьев, чувствуя, как побежали по спине, по локтям ледяные муравьи. Вот это да. Что ж ты не смеёшься, наставник заблудших? О, теперь тебе не до смеха?

— Рэйчел. Её зовут Рэйчел.

Он не знал, почему говорит это. Отчаянно не знал, но удержаться не мог. Он столько держался. Столько лет. Наверное, просто больше не было сил. Да что же я делаю такое, подумал он в ужасе. Как она в меня попала, — я просто оправиться не могу. Раскрылся, как последний салага на ринге, — такой удар пропустил. Совсем нюх потерял, идиот. И повторил:

— Её зовут Рэйчел.

Кроме Рэйчел, в кабинете находились двое, — её первый заместитель и советник по финансовым вопросам Оскар Брукс, сухопарый и чуточку надменный, и член комиссии по иностранным делам палаты Общин, депутат-виг Питер Каллиган. О присутствии ещё двух мужчин, сосредоточенно внимавших каждому звуку и ежесекундно готовых к бою, Каллиган даже не подозревал. Искусно замаскированные ширмы скрывали их от случайного или любопытного взгляда, а выучка этих двоих была безупречной.

То, что эти люди собрались здесь в столь неурочный день и час, свидетельствовало о ситуации, которую можно было без преувеличения назвать чрезвычайной. Была ещё одна причина, по которой разговор происходил именно тут. Это было едва ли не единственное место во всём Лондоне, где Рэйчел могла не опасаться чужих ушей.