Сумилов умолк, потому что с той стороны хлынул лоток жалоб и возражений. Последовала длительная беседа. Янсен, видимо, был сильно обеспокоен.
— Так приказал босс, — сказал под конец Сумилов. — Человек из Ярда благополучно уехал из Лондона. Василий это знает, и я могу лично подтвердить. Вы знаете меня, я — Сумилов. Если угодно, могу прийти и отчитаться. Это лучше делать не по телефону. Очень хорошо. Через полчаса у Василия, да. Он дал отбой.
— Все в порядке? — спросил Найджел.
— Думаю, что так, — Сумилов взглянул на часы. — Девять тридцать.
— Аллейн сказал, что я должен позвонить Василию и притвориться, будто мне нужен номер Фрэнтока. Это должно укрепить его в убеждении, что Аллейна нет в Лондоне.
— Разумеется. Так звоните прямо сейчас, да?
Найджел набрал номер и услышал старческий, ворчливый голос Василия.
— Кто там?
— Алло, Василий, это вы? — начал Найджел. — Послушайте, будьте так любезны дать мне телефон Фрэнтока. Мне нужно поймать мистера Аллейна, как только он там появится. Это говорит мистер Басгейт.
— Да, да, мистер Басгейт, конечно. Номер — «Фрэнток-59», сэр. Коммутатор работает до двенадцати.
— Большое спасибо, Василий, извините за беспокойство. Спокойной ночи.
— Как будто все в порядке, — сказал Сумилов.
Найджел поднялся.
— Подождите уходить. Я выйду через двадцать минут. Мы можем выйти вместе, — предложил русский. — Это ваше первое знакомство с инспектором Аллейном?
— Да. Он необычайно интересный человек, — признался Найджел. — Никому и в голову не придет, что он работник Скотленд-Ярда.
— Думаю, вы правы. Он получил блестящее образование, — с чувством сказал Сумилов. — Его карьера начиналась в министерстве иностранных дел; тогда мы с ним и повстречались. Потом, по личным причинам, он стал полисменом. Это занятная история. Возможно, он вам когда-нибудь ее расскажет.
Поскольку Сумилов явно не собирался дальше распространяться насчет инспектора Аллейна, Найджел попросил его поподробнее описать то общество, чью деятельность они расследовали. Он узнал, что Лондонское отделение братства действовало уже несколько лет. Сама организация появилась в глубокой древности и вошла в силу во времена царствования Петра Великого, когда были приняты различные ужасные и непристойные обряды, что-то вроде вывернутого наизнанку монашества.
— Один из их излюбленных обычаев — запираться в каком-нибудь доме, доводить себя до отвратительного религиозного исступления, а потом сжигать себя вместе с домом. К сожалению, не все это делали, так что братство выжило, превратилось в политическую организацию и признало советскую власть. Было ли оно само официально признано, я не смог выяснить, хотя, по предложению Аллейна, стал его членом и прошел кое-какие ритуалы.