— Домой, Ньюк! — то и дело вопил он мне в правое ухо, поскольку его роль борца с мухами требовала как раз такой позиции. Убежден, именно визг поросят и вопли Клода стали основной причиной, по которой я теперь глуховат на правое ухо. Миссис Клод не принимала участия в кампании. Она оставалась дома, готовила чай и периодически выносила его к коричному дереву, поблизости от которого и происходили основные события. Об окончании работы можно было судить по наступлению благословенной тишины. Мы наслаждались крепким ледяным чаем, хотя в ушах все еще стоял гул, а когда кто-нибудь начинал говорить, его голос доносился словно издалека.
Теперь немногие ветеринары занимаются такой работой. Фермеры сами холостят своих свиней или поручают это наемным работникам. Возможно, сегодняшние свиноводы умеют даже вправлять грыжи и сшивать паховое кольцо, хотя, приступая к этой процедуре, скорее всего, надевают беруши. И наверное, они не веселятся так, как мы в те давние дни у Клода.
Со временем звонки Клода в клинику, как и мои визиты на его ферму, заметно участились. Он звонил, чтобы узнать мое мнение о ситуации на животноводческом рынке или выяснить, не пора ли продавать телят. Иногда Клод советовался со мной по поводу теленка, который, по его мнению, неважно выглядел, но предоставлял мне возможность решить самому, стоит ли приезжать на осмотр. И при этом продолжал быть таким же сдержанным и великодушным. Собираясь уезжать после вызова, я неизменно находил на сиденье своего грузовика какой-нибудь гостинец, обычно это были фрукты, свежее мясо или домашняя колбаса.
— Вы не замерзли, док? — спросил он меня как-то морозным воскресным вечером.
В этот момент я, лежа на мерзлой земле в слабом свете пары тусклых ручных фонариков да фар моего грузовика, пытался вытащить теленка из утробы его мамаши. Естественно, намереваясь произвести на свет младенца, моя пациентка забралась в самый дальний угол пастбища, так что обнаружить ее удалось лишь благодаря настойчивости Клода и его умению ориентироваться на местности.
— Конечно, замерз, но нужно сделать все как полагается, — проворчал я, вцепившись в скользкие конечности теленка.
— Не представляю, как вы можете. Мне холодно даже смотреть на вас, — заметил он. — Такая работа не для меня.
На шее Клода я насчитал четыре воротника, а присмотревшись к его обычно худощавой, но внезапно располневшей фигуре, догадался, что он натянул несколько пар штанов. Белый комбинезон, надетый поверх всего, придавал Клоду сходство со снеговиком.
— Наверное, это из-за той крысиной отравы, которую вы принимаете для профилактики инсульта, — предположил я. — Вот почему вы постоянно чувствуете слабость и мерзнете.