— Вон из моего дома! — рявкнул сэр Майкл. — Вон, сукин сын!
Снова звякнули под напором ветра стекла. В гневе старик был страшен. Однако на Шторма внезапно снизошло странное спокойствие. Он даже подумал, что его сознание давно не было таким ясным.
Она все-таки решилась. Это было написано на их лицах. София все сказала своему отцу. Наступил кризис.
Шторм, улыбнувшись, смахнул с волос дождевые капли. Спрятал руки в карманы и прошел в гостиную.
— Знаете, по-моему, вы меня приняли за кого-то другого. — Шторм подошел к Софии и остановился рядом, чувствуя, как от нее волнами распространяется нервное возбуждение. — Сдается мне, что вы приняли меня за человека Яго.
Сэр Майкл фыркнул:
— А вы будете это отрицать?
— Ну да. Поскольку таковым не являюсь, я подумал, что вам лучше об этом знать. — Шторм вышел вперед. Теперь его и сэра Майкла разделяла лишь пара шагов. Шторм был не намного ниже своего визави, и все же, казалось, терялся перед его внушительной фигурой. Гнев и страх словно оживляли болезненные черты старика. — Моя корысть здесь нулевая, — продолжал Шторм. — Если не считать вашей дочери. Но с этим вам придется смириться. Это не причина, чтобы стрелять в людей.
На мгновение Шторму почудилось, что сэр Майкл растет на глазах и вот-вот прихлопнет его, словно муху. Руки его невольно сжались в кулаки. Интересно, вооружен старик или нет? Мужчины испепеляли друг друга взглядами.
— Что ты имел в виду, когда говорил о матери? — донесся из-за спины Шторма голос Софии. От этого дрожащего, хриплого от волнения голоса у Шторма сжалось сердце. Он не предполагал, что все зашло так далеко.
Но он по-прежнему, не мигая, смотрел в глаза сэра Майкла, словно загипнотизированный его взглядом.
— Это ваших рук дело? Сознайтесь, — буркнул сэр Майкл.
— Что ты имел в виду, папа? — стояла на своем София.
Судя по тону, она готова была разрыдаться.
— Вы паршивый сукин сын, — сказал сэр Майкл, точно не слыша слов дочери.
— Дружище, кажется, ваша дочь обращается к вам, — заметил Шторм.
— Что ты имел в виду, когда сказал, что именно так все и произошло с мамой? — София с трудом сдерживала слезы. — Что с ней произошло? Что?
Сэр Майкл ничего не ответил. Глаза его сверкали бешеной яростью, бледные губы злобно кривились. Сверкнула молния, и во время вспышки показалось, что черные руины аббатства приблизились к самому окну. Над домом прокатился рокочущий громкий раскат. «Красивый эффект, — машинально отметил Шторм. — Немного театрально, но красиво».