Сидя в матерчатом полосатом шезлонге возле огромного плавательного бассейна с приличной дозой водки в бокале, он мысленно прикидывал планы на ближайшее будущее. Шумные и вульгарные, почти голые американские туристы плескались в бассейне, как игривые киты. Кэйд холодно наблюдал за ними: неприятно, что так много стариков и так мало молодых имеют деньги. Он допил бокал, подхватил свою неразлучную "минольту" и легкой походкой пошел по ажурному мостику в дальний конец бассейна, туда, где находился общий пляж.
Сам того не зная, он приближался к месту роковой встречи с собственной судьбой. Именно в тот самый солнечный полдень он впервые увидел Хуану Рока — женщину, которой суждено было погубить его, превратить в развалину, в человека, которого позднее будут забивать насмерть в городе под названием Истонвилл.
Мексиканские женщины рано созревают. Если они не следят за собой, как чаще всего и бывает, то довольно быстро становятся толстыми, бесформенными и непривлекательными. Хуана Рока была мексиканкой, на вид двадцати шести-двадцати семи лет. Рост повыше, чем у средней мексиканской девушки, черные шелковистые волосы до колен. Цвет кожи — удачное сочетание кофе с молоком. Большие глаза, блестящие и черные.
Она лежала на спине, черные волосы обрамляли ее лицо и тело, глаза были закрыты.
Его тень упала на ее лицо, и она открыла глаза. Они взглянули друг на друга, она улыбнулась.
— В полном одиночестве? — спросил Кэйд, стоя над ней.
— А вы не в счет? — У нее был приятный акцент. — Я видела вас вчера вечером. Вы из "Хилтона", да?
Она села и откинула волосы назад, — они черной волной заструились по спине.
— Вы ведь Кэйд, правда? Фотограф?
Он засмеялся от удовольствия.
— Откуда вы знаете?
— О, я много чего знаю. — Она посмотрела ему в глаза. Кэйд стоял неподвижно, ошеломленный ее красотой и дружелюбием.
— Видела часто ваши снимки. Вы, должно быть, порой очень несчастны.
— Давайте не будем говорить обо мне, — сказал он. — Поговорим лучше о вас. Скажите, как вас зовут?
— Хуана Рока.
— Вы здесь проводите отпуск?
— М-м… нечто в этом роде.
— И где остановились?
— Пятьсот семьдесят седьмой номер, отель "Хилтон". — Она засмеялась и отбросила со лба тонкими, изящными пальцами прядь волос.
Он даже слегка вздрогнул.
— Невероятно! А я в пятьсот семьдесят девятом.
— Я знаю. Я сегодня утром поменяла номер.
— Поменяли? — произнес он дрогнувшим голосом. — Почему?
Она взглянула мимо него в голубые тихоокеанские дали. На лице ее играла легкая непроницаемая улыбка.
— Который час? — спросила она.
— Час? — Какое-то время он глупо глазел на нее, потом торопливо посмотрел на часы. — Без двадцати два.