Но не только соображения верности присяге Дому Романовых двигали Юрием Павловичем в начале 20-х У него были и дополнительные мотивы Прежде всего – твердая вера в то, что монархия может быть восстановлена При деятельном характере графа он, конечно, не мыслил ее реставрации без тяжелой борьбы Но для борьбы необходим вождь. Юрий Павлович так и пишет в письме к Князю Николаю Романовичу: «Монархический принцип нуждается в возглавлении для того, чтобы быть живым, а не отвлеченным» [11] Таким возглавителем ему виделся только Кирилл Владимирович Тем более что это был единственный человек, прямо и внятно заявивший о готовности бороться за восстановление монархии К сожалению, даже Великий Князь Николай Николаевич не стал четко формулировать своей политической программы Отвечая в 1925 г на приветствие Зарубежного Съезда, организованного рядом эмигрантских группировок, он встал на позиции «непредрешения будущего образа правления» и выступил за право народа самому определить «основы своего бытия и устроения» [12] Кирилл Владимирович, напротив, открыто выдвинул лозунг «За веру, Царя и Отечество» и начал организовывать вокруг себя монархические круги Причем, как считал владыка Григорий, «выступление это было связано и с личными жертвами, по размеру его состояния далеко не легкими».[13] Кроме того, Великие Князья Кирилл и Владимир всегда в своих официальных обращениях демонстрировали твердую православно-монархическую позицию Все это потом, в 70-х гг, дало о Георгию право написать гневную отповедь князьям Андрею Александровичу, Роману Петровичу и Всеволоду Иоанновичу Князья отрицали право дочери Владимира Кирилловича, Великой Княгини Марии, именоваться блюстительницей Российского Престола Вот что написал им о Георгий: «Да позволено будет Вас спросить, если Вы отвергаете Великого Князя Владимира Кирилловича, то кто же тогда, по Вашему суждению, является главой Российского Императорского Дома? Кто Вас знает, какие цели Вы преследуете и чем вообще Вы славны, что Вы, на протяжении почти 53-х лет, сделали для освобождения нашего Отечества, для утверждения Династии и для укрепления монархического принципа»[14]
Относительно же обвинений, которые выдвигались в адрес Великого Князя по поводу его участия в революции, Юрий Павлович, не оправдывая его, счел возможным присоединиться ко мнению блаженнейшего Антония, Митрополита Киевского и Галицкого В дневниковой записи от 9/22 февраля 1929 г. он пишет: «Показал мне Владыка также длинное письмо княгини Татьяны Константиновны Она на восьми страницах старается доказать, что нельзя признавать Государя. Лейтмотив – участие в революции, красный бант и т д Письмо чисто бабье Владыка ответил Ей, что все Ее доводы не имеют значения и что даже если допустить, что Государь так виноват, как она пишет, то все же это не имеет значения, ибо для вступления на Престол совсем не необходима святость Указывает на то, что очень многие цари далеко не безупречно вступали на Престол»[15]