— А тебе какое дело, София? — огрызнулась Мара. — Ты совершенно ясно дала понять, что не желаешь иметь ничего общего с этой историей.
Дверь лифта со звоном открылась на пустом этаже, и София прокричала, заглушая шум:
— Мара, мне небезразлична твоя судьба, хотя в одном ты права — я не желаю подвергать риску ни труд, ни время, ни деньги, что я вложила в осуществление своей мечты. А еще я не желаю стоять в стороне и смотреть, как ты вредишь сама себе. Но видимо, я все равно выступаю здесь в роли свидетеля. — Тут у нее вырвался неизбежный вопрос: — Ты собираешься снова подняться к боссу позже и рассказать ему о документах, которые забрала из сейфа?
Мара сделала глубокий вдох. Цели и устремления, о которых говорила София, пока не окончательно потеряли для нее свой лоск. Да и дружба с Софией все еще имела значение. Но ей нужно было отдалиться от подруги, чтобы завершить начатое. А когда все закончится, она верила, что сумеет построить новые отношения.
— Да, я расскажу о документах и обо всем том, что обнаружила с тех пор, как мы с тобой разговаривали в последний раз.
София сложила руки на груди и шагнула к дверям лифта.
— Полагаю, что бы я ни сделала, мне тебя не остановить.
— Совершенно верно.
Двери лифта вновь открылись, и София вышла.
— В таком случае я, пожалуй, тебя оставлю. — Она сделала несколько шагов, но потом обернулась. — Мне по-настоящему жаль, Мара.
Нью-Йорк, наши дни
Было слишком рано, чтобы ее офис проснулся, и Мара проследовала по длинным коридорам в свой кабинет, оставшись незамеченной. Наконец, подойдя к двери, она ухватилась за ее ручку, как утопающий за соломинку.
Закрыв за собой деревянную дверь, она прислонилась к ней и долго так простояла — пыталась успокоиться и продумать новый план. Что теперь делать? Оба варианта, которые она обсудила с Лилиан, — предложить Майклу оправдаться, вернув частным образом картины, или привлечь к делу Харлана в качестве надежного посредника в переговорах «Бизли», — оказались непригодны. Теперь оставалось решить, к кому обратиться — к журналистам или к властям. В любом случае ей понадобятся документы. Мара хотела позвонить Лилиан и спросить совета, но потом вспомнила, что обещала связаться с ней только после осуществления плана.
Дверь задрожала от сильного стука. Мара отпрыгнула в сторону.
— Кто?
— София. Можно войти?
— Ну входи.
София неуверенно и смиренно шагнула через порог.
— Я пришла с плющевым венком на голове и оливковой ветвью в руках.
— Что это значит? — резко спросила Мара, не имея ни времени, ни терпения на южные афоризмы Софии.