– Нед, – прервал нетерпеливо отец, – есть причина для подобных разговоров?
– Я нахожу это интересным.
– То, что мы обсуждали раньше, было важнее. – Он мрачно покачал головой, и официантка, поняв намек, поспешно удалилась. – Тебе немало лет, Нед, необходимо сосредоточиться на Ванессе и объединении компаний. Лично ты получишь несколько миллионов только за участие в объединении. Хороший повод для женитьбы.
– Я знаю, папа, но… – Причина состояла в том, что он не переставая думал о пылкой маленькой горничной и ее старомодном сексуальном белье.
– Я не знаю, что на тебя нашло, – расстроенно продолжал отец. – Ты совсем на себя не похож. Ты хотел этой свадьбы. Что изменилось?
– Ничего не изменилось, – вздохнул Нед. – Видимо, я просто беспокоюсь.
– Сынок, Ванесса будет главным капиталом для тебя и этой семьи, – улыбнулся отец. – Каждый мужчина нервничает, прежде чем произнести «Я согласен». Законная супруга и все такое – это нормально.
Я уверен, ты прав.
– Сосредоточься, хорошо? – Отец похлопал его по руке. – Ванесса обязательно узнает, если что-то пойдет не так. Сегодня вечером у тебя репетиция свадьбы, а завтра – мальчишник. Просто делай все, что нужно, и опомниться не успеешь, как женишься.
– Этого-то я и боюсь.
Розанчик парила за пальмой в горшке, бесцеремонно подслушивая.
– Не думаю, что мне нравится дорогой старый отец, – пробормотала она. – Он напоминает моего Эдмунда.
Что он сказал? Репетиция свадьбы сегодня вечером и завтра мальчишник?
– У меня будет много возможностей доказать Неду, что Ванесса неподходящая для него женщина. – Розанчик улыбнулась и уплыла в вестибюль.
Среда, вечер
Гости поглощали салат, когда Розанчик появилась на репетиции свадьбы. За столами сидели все, кроме Ванессы: Розанчик столкнулась с ней у двери, где та громко болтала по сотовому телефону, совершенно не замечая гостей. Как же Ванесса ее раздражала!
Пролетев дальше, Розанчик увидела Неда. Она вся задрожала, ее сердце забилось чаще, дыхание сделалось прерывистым, и ей стало жарко. Или, может быть, она просто парила слишком близко к свечам?
Обмахиваясь, она спряталась за стулом Неда. Жар, который она почувствовала, исходил от мужчины. В костюме и галстуке он был восхитителен, и Розанчик безумно хотела сорвать с него одежду.
– Я не должна была целовать его, – осознала она печально. – Теперь я страстно хочу целовать его снова и снова, хоть и обещала не делать этого.
Да, но она не обещала не прикасаться к нему, так что прикосновение совершенно приемлемо. Она немного приблизилась.
Зрелая брюнетка, должно быть мать Ванессы, сидела справа от него, и Розанчик осторожно опустилась с ее стороны. Не в силах удержаться, Розанчик наклонилась ближе, дыша на него, проводя пальцем по линии ворота рубашки, потом выше и вокруг уха.