— Поверишь ли, — сказал мне Бэрб, — я в парасне увидел, будто дремлю в каменной пещере. Увидел перед собой прямо в пещере костер, а за костром на стене — недорисованного мамонта…
Я рассмеялся. Бэрб тоже усмехнулся (что бывало с ним редко) и поведал высказанную здесь кем-то версию, что грависил каким-то образом будит в подсознании историческую память.
— Скорее, — сказал я ему полушутя, — он смешивает времена.
— Очень похоже, — ответил Бэрб. — Может, и вправду, он осуществляет какой-то временной сдвиг, ведь он пучкует гравилинии, а те неразрывно связаны с Мировым Временем.
Мне тут вспомнилось, как в момент погружения в грависил я почувствовал, что ощущаю бесконечность пространства, я описал свои ощущения Бэрбу, и мы сошлись с ним на том, что неплохо было бы, если бы кто-то занялся этим вопросом специально.
Я снова вспомнил Юнну, Бэрб тоже отвлекся на свои мысли, и мы на какое-то время замолчали. Я следил за движущейся внизу знакомой улицей. Когда вдали показался домик Юнны, у меня невольно дрогнула лежащая на подлокотнике рука.
Это не прошло мимо внимания Бэрба, но он ничего не спросил. И тут я с удивлением заметил, что он тоже смотрит на домик Юнны.
Это вдруг взволновало меня. Обуреваемый сомнениями, я начал искоса посматривать на него. Бэрб сидел, замерев на месте. Неожиданно наши взгляды встретились, и я прочел в них то, что боялся прочесть…
Не один я охвачен мыслями о Юнне!
Я резко тормознул наш квоц.
— Мне надо зайти в гости, — буркнул я.
Бэрб ничего не ответил и лишь молча проследил, как я выбрался из кабины.
Как только я оказался снаружи, квоц дернул с места и быстро помчал прочь, исчезнув в плазменном тумане.
Меня это несколько успокоило. О моих отношениях с Юнной Бэрб знал еще на Плутоне. Ее снимками была заполнена вся моя комната. Полудымчатые объемные изображения Юнны Бэрб видел неоднократно, и я не скрывал своих чувств к ней.
«Значит и он! — подумал я. — Значит и он!»
Это открытие начало меня теребить. Бэрб был здесь без меня с Юнной и достаточно долго!
Я в волнении заспешил к Юнне.
Ее небольшой домик, переливающийся слабыми розоватыми оттенками, немного напоминал нераскрывшийся бутон розы. В окружении других жилищ он приятно радовал глаз и чем-то неуловимым манил к себе. Юнна первая на Солнце сотворила такое жилище, и, глядя на нее, другие тоже начали фантазировать со своими домами. В результате их городок стал похож на цветочную поляну. Однако изящнее Юнны свой домик никому не удалось построить.
Я, подобно жучку, влетел в ее лепестки (такое сравнение всегда приходило мне в голову, когда я посещал ее) и оказался внутри.