Когда надобность в поддержке и прикрытии вошедших на территорию Ирана советских сухопутных войск минула, И. И. Иванов, П. Н. Жемчугов, Б. П. Калошин и я снова вернулись в 27-ю авиадивизию. Некоторое время спустя наша дивизия была перебазирована на территорию Краснодарского края, где на самолетах И-153 и И-16 впервые и вступила в воздушные бои с фашистами.
Делясь со мной впечатлениями о первом воздушном бое, командир 347-го истребительного авиаполка Анатолий Кравченко отметил, что атаковать немецкие истребители на "Чайке" непросто: у "мессера" преимущество в скорости и вооружении.
— Скорость нужна, скорость, — убежденно сказал Анатолий Степанович. Маловата она у "Чайки".
— Ну хоть напугали супостатов? — спросил я.
— Напугать-то, может, напугали. Бомбы фашисты сбросили в поле. Но обидно — не сбили ни одного вражеского самолета.
Командир 268-го авиаполка Василий Кудряшов над станицей Тихорецкой, возглавляя звено И-16, наскочил на группу "хейнкелей". Вернувшись на свой аэродром, коротко доложил командиру и комиссару дивизии:
— Ничья!
— Как это "ничья"? — сердито взмахнул обожженной рукой Иванов.
— Так вот и ничья. Мы по ним из пушек…
— А они?
— Метнули бомбы вниз и, маскируясь облачностью, скрылись.
— Не так квалифицируете события в воздухе, Кудряшов, — вмешался в разговор военком Жемчугов. — Ничьих не должно быть, пока фашисты утюжат наше небо. Запомните это сами и приучите так думать своих подчиненных.
Несмотря, однако, на предупреждение военкома, поначалу в воздушных схватках у нас было больше неудач, чем успехов. Комдив Иванов требовал от командиров полков и летчиков учиться воздушному бою, учиться драться насмерть, вплоть до тарана.
Началась зима. В связи с ненастной погодой боевые вылеты часто задерживались или отменялись. Немцы тоже приутихли: ненастье и им мешало вести активные боевые действия в воздухе, бомбить наши наземные войска. Только с наступлением ясных, солнечных дней в небе вновь загудели моторы.
В один из таких дней мы получили приказ фронтового командования перебазировать авиадивизию ближе к Керченскому проливу, на полевой аэродром Тамани. В соответствии с этим дивизии ставилась и новая боевая задача вместе с другими авиасоединениями и авиацией Черноморского флота прикрывать с воздуха высадку десанта наших войск на Керченский полуостров. Но прежде всего, естественно, требовалось обеспечить переброску авиадивизии. В условиях господства в воздухе вражеской авиации сделать это было непросто. К тому же не было еще тогда у нас достаточного опыта перебазирования в прифронтовой полосе. Вместе с майором Калошиным мы разработали план переброски на аэродром боевых самолетов. Тут трудностей вроде бы не имелось, важно было лишь воспользоваться подходящим временем. А вот над планом доставки на новый аэродром горючего, боеприпасов, штабного имущества, личного состава обслуживающих подразделений пришлось поработать основательней. В конце концов решили так: передвигаться небольшими группами. Некоторые из них майор Калошин приказал возглавить работникам штаба дивизии.