Небольшая комната тонула в клубах сигарного дыма. Кроме дюжины ободранных стульев, тут имелся портативный проектор и экран, приклеенный к стене широкими лентами белого пластыря, позаимствованного из аптечки первой помощи. Мэл Даттон закончил перематывать пленку, когда в дверях появился Уиллоус.
– Джек, потуши, пожалуйста, свет.
– Сейчас, – сказал Уиллоус. Он кивком ответил на приветствия трех полицейских, развалившихся на стульях, и щелкнул выключателем. Луч света прорезал табачный дым. На экране замелькали цифры, титры. Ни одного из этих имен Уиллоус не знал. Даттон навел резкость. Экран заполнила просторная современная кухня. Звук отсутствовал.
– Подлинное искусство, – заметил Даттон. – Высокое искусство. Думаю, на тебя это произведет впечатление.
На кухне друг против друга сидели за квадратным столом две девушки. На столе стоял завтрак: тостер на четыре бутерброда, ломоть пшеничного хлеба, большая коробка хрустящих хлопьев, стаканы, тарелки и чашки, соль и перец на подставке в виде ветряной мельницы.
Уиллоус дал бы девушкам лет по пятнадцать-шестнадцать, несмотря на то, что они были загримированы таким образом, чтобы казаться еще моложе. Обе были блондинками с коротко остриженными волосами; обе – в футболках телесного цвета, в черных сатиновых трусиках и прозрачных пластиковых сандалиях. Обе курили. Каждые несколько секунд то одна из девушек, то другая оборачивалась и выжидательно смотрела на дверь. Уиллоусу показалось, что девушки чем-то взволнованы и возбуждены.
– Посмотрим, кто придет к завтраку, – проговорил Мэл Даттон голосом Билла Косби. Один из полицейских хохотнул, другой зевнул, третий, казалось, вот-вот заснет.
Камера дала крупный план, и Уиллоус увидел, что на футболках девушек написаны их имена: Энни, затушившая в пепельницу свою сигарету, и Деви. Камера остановилась на стенных часах, висевших над умывальником. Секунда проходила за секундой. Наконец Энни зажгла новую сигарету и бросила горящую спичку в чашку Деви. Хлопья тотчас же вспыхнули оранжевым пламенем.
– Вот так качество! – восхищенно произнес Даттон. – Первоклассная продукция. Видел, как загорелось?
– Заметил, заметил…
Даттон усмехнулся. Зубы его сверкнули в луче прожектора. Деви ложкой погасила горящие хлопья. Внезапно обе девушки вскочили со своих мест и бросились к двери.
– Тук-тук, – прокомментировал Даттон.
Энни, добежавшая до двери первой, рывком распахнула ее. Огромный негр в униформе молочника улыбался ей с порога. Девушки затащили его в кухню. Уиллоус заметил, как сильно ему пришлось нагнуться, когда он проходил в дверь.