Но она охала, стараясь привлечь внимание Паскала, который сидел как раз напротив бабушки, скрестив руки на груди.
— Эй, — весело поддразнил его Крум. — Шевелись! Что ты замер, как загипнотизированный?
Паскал осторожно развернул салфетку, положил ее на колени. Синий галстук был красиво завязан у расстегнутого ворота его рубашки.
— Ты не измажешься? — все так же озабоченно спросила Здравка. — Завяжи салфетку, если хочешь.
Паскал укоризненно взглянул на нее и сдержанно ответил:
— До сих пор такого не случалось.
— Хватит уж тебе, садись, — ласково упрекнула Здравку бабушка. — Что ты все болтаешь?
Здравка придвинула стул поближе к Паскалу. Крум сел на диван напротив и легонько подтолкнул его ногой:
— Ну как, порядок?
— Порядок.
— Бабушка, нам ведь эти ботинки не нужны? Бабушка кивнула.
— Подарим Паскалу?
— Ты спроси сначала, примет ли он наш подарок, — сказала бабушка.
— Раз они ему нравятся, почему же не взять! — воскликнул Крум.
— А что скажут дома?
«Знает! — мелькнуло в голове у Крума. — Бабушка знает! — повторил он убежденно. — Иначе не стала бы так говорить».
Бабушка молча протянула ложку к противню. Сначала взяла тарелку Паскала, положила ему два самых больших перца с желтой яичной подливкой. От теплых помидоров поднимался горячий пар.
Потом положила Круму, Здравке, а уж под конец, как всегда, себе — всего один перец.
— Ну, ешьте на здоровье!
Паскал растерянно взглянул на полную тарелку.
— Ешь, ешь, — подбодрила его бабушка Здравка. — Ты не худой, но надо есть побольше, вы же растете. И дома поешь! А про ботинки скажи матери, что от бабушки Здравки Бочевой. И от Крума. — Бабушка зорко взглянула своими блестящими глазами на Паскала: — Понял?
— Понял, — тихо ответил он.
— Вылитая мать, — вырвалось у бабушки. — Мать в твои годы точно такая была!
Крум даже рот раскрыл от удивления. Здравка тоже замерла.
— Мама его такая же красивая? — громко воскликнула девочка с непосредственностью, свойственной ее возрасту, потом, спохватившись, заахала, прикрыв рот ладонью. — Совсем забыла! С этой вашей дурацкой речкой забыла!
— Что забыла? — досадливо поморщился Крум, все еще находящийся под впечатлением бабушкиных слов и неожиданного открытия, что она, оказывается, давно знает мать Паскала. — Что ты забыла? И вообще, хватит ломаться!
— Ай, ай, как я могла? — продолжала сокрушаться Здравка.
— Она забыла предупредить вас про родительское собрание, — спокойно разъяснил Паскал. — Послезавтра, в шесть вечера. Должны присутствовать все родители. Обязательно. У нас и в тетради это написано. Родителям велели расписаться внизу.