— Да, проблема лишь в том, — сказал Марк, легким щелчком стряхивая пепел, — что теперь Шерри мертва. Никто не поверит, что ее похитили не мы. Черт подери! — Марк пнул стену остроносым сияющим черным ботинком. — Все, я больше не хочу иметь с ней никакого дела. Она мертва. Ненавижу мертвецов; Давайте завернем ее в брезент, привяжем пару камней и бросим в море где-нибудь на глубине, а потом уберемся отсюда, получим денежки и…
Дверь открылась. Из нее вышел Хэмпхилл, совершенно бледный.
— Вилли, иди присмотри за ней, пока я поговорю с ребятами, — сказал он медленно, не задумываясь над словами.
Вилли просиял от гордости и неловко вошел в комнату. А мы трое двинулись в другую.
— Шеф, когда мы наконец получим бабки и уберемся отсюда? — Скривив губы, Марк закрыл дверь и прислонился к ней.
— Деньги? — Шеф произнес это слово с таким выражением, словно нашел на пляже какую-то странную штуковину и пытается понять, что же это такое. — Деньги? — Он непонимающе уставился на Марка. — Мне не нужны никакие деньги. Я участвовал в этом деле не из-за денег.
Марк переместил вес своего худого тела на одну ногу.
— Но вы говорили…
— Я говорил. Я говорил. — Хэмпхилл напряженно вспоминал, приложив пальцы к вискам, словно хотел стимулировать мыслительный процесс. — Я хотел заставить тебя подыграть мне, Марк, и сказал про деньги, не так ли? Но я соврал, Марк, наврал всем вам. Да. Наврал.
Все, что мне было нужно, — Шерри. Не деньги. А только она. Я собирался заплатить тебе из своего собственного кармана. Не так ли, Хэнк? — Он как-то странно взглянул в мою сторону. — Правда, Хэнк?
— Правда, — подтвердил я.
— Так все это, — щеки Марка залились злым румянцем, — вся эта чертова операция была задумана ради воркования двух голубков!
— Никаких денег! — закричал Хэмпхилл, выпрямляясь. — Никаких денег! Я просто хотел нагнуть рождественскую елку, чтобы насадить на верхушку звезду. А ты… ты всегда говорил, что мне не стоит любить Шерри, говорил, что ничего не получится. Но я все спланировал. Неделя здесь. А затем, когда она получше узнает меня, когда мы запрячем Финли так, что он больше не потревожит мою девочку, — поездка в Мехико. А ты, Марк, чихал своим грязным носом на всю мою любовь, черт тебя подери!
— Шеф, — усмехнулся Марк, — вам следовало бы заранее объяснить мне, что вы не собираетесь брать деньги за похищенную девчонку. Да, уверяю, врать мне совершенно бесполезно. Вот так вот, шеф, ни к чему было это вранье.
— Полегче, — пробормотал я.
— О, конечно, прошу прощения, — сказал Марк, прищурив маленькие зеленые глазки. — Извините. И, кстати, долго мы собираемся здесь сидеть? Пардон, я конечно, излишне любопытен.