Ильча, услышав редкое взлаиванье Дамки, заспешил на хребтик. Подниматься было нелегко: ноги вязли в рыхлом мху, кругом громоздился бурелом, острые камни. А тут что-то за последнее время стала мучить одышка. Вылезет Ильча на гору и стоит минут пять, опершись на винтовку, шагу ступить не может, все внутри, как пахтанье в маслобойке, колотится. А сегодня разморило вовсе. Не устоял даже на ногах Ильча, сел. Зашумело в голове.
«Где-то здесь взлаивала», — оглядываясь кругом, соображал Ильча и сердито выругался:
Вот падла, пятнай ее, опять бросила!
Внизу, в распадке, откуда с таким трудом поднимался Ильча, небрежной побежкой, принюхиваясь, по валежине семенила Дамка. Добежав до комля^ она остановилась, села на задние лапы и, вывалив набок красный язмк, часто задергала грудью.
Дамка, Дамка! — крикнул Ильча, стиснув в злобе кулак. — Фью, фью, фью, фью!
Дамка радостно бросилась на зов.
Ищи, — сказал Ильча, показывая пальцем на вершины кедров, — ищи. Где она, белка?
Дамка склонила голову и, захлопнув черногубую пасть, вопросительно уставилась на хозяина, силясь понять, чего он от нее хочет.
Ну, белка, белка где? — допрашивал Ильча. Дамка внимательно глядела на кончик его пальца.
В желтых ее зрачках зажегся веселый огонек. Не поиграть ли с ней хочет хозяин? Она умильно махнула хвостом.
«Никак не понимает, — с горечью подумал Ильча. — Напромышляешь с ней!» — и, подбежав к дереву на четвереньках, залаял по-собачьи.
Дамка обошла вокруг него и, опустив морду на вытянутые вперед лапы, залилась звонким лаем.
Подлюга! — простонал Ильча и ткнул ее кулаком в бок.
Дамка отскочила и, обиженно вздохнув, улеглась за деревом.
«Ну что я с ней буду делать? — тоскливо рассуждал Ильча. — Вот и опять за три дня — четыре белки. Без Собольки ей ни черта не осмыслить. Ах, пятнай тебя, жисть такую!.. На старости лет с голоду издохнешь».
С вершины кедра оборвались серые чешуйки коры. Острый глаз Ильчи различил между сосулек зеленого мха, повисшего с ветвей дерева, серую спинку белки. Он быстро расставил сошки. Пискнул тоненький выстрел. Круглая, самодельная пуля оборвала с кедра мягкую хвою и чиркнула по коре соседнего дерева. Сверху охлопьем снега упал мягкий зверек. Дамка на лету подхватила его зубами. Блеснули острые клыки.
Цыц, падла! — вскрикнул Ильча.
Было поздно. Серенькая тушка развалилась надвое. Дамка выплюнула ее на землю.
Испакостила шкурку, — с сожалением разглядывая кровавый комок, сказал Ильча.
В этот день он на табор принес двух белок. Егорша добыл шестнадцать…
Дрянь твое дело, — покачал головой Егорша. — Без собаки в тайге не промысел. Хорошо еще, бельчонка пока на месте держится, а ходом пойдет?