— Нравятся мои брюки?
Она поспешно взглянула ему в лицо, ее щеки пылали, а на губах застыла улыбка, которая, как она надеялась, могла сойти за выражение лукавого подтрунивания.
— Вините меня, что я предаюсь нежным воспоминаниям?
— Нет, пока вы отдаете себе отчет — это всего лишь воспоминания, и ничего больше. — Он пристально взглянул на герцогиню. — Надеюсь, вы понимаете, что моя просьба о помощи — обычная просьба об одолжении, принятом между друзьями, и ничего больше, — мягко добавил он.
Она вымученно рассмеялась:
— Мы друзья и, надеюсь, ими останемся. По крайней мере сейчас.
Маклейн поклонился. Глаза его смотрели с большей теплотой, чем два дня назад, когда он приехал.
— Доброго дня, Джорджина. Увидимся за обедом.
Уверенной походкой он направился к выходу. От вида его сильного, грациозного тела в движении у нее пересохло во рту.
Затем он вышел, оставив после себя отчаянную и безнадежную пустоту.
Только женщине, что не ведает слова «нет», и дано завоевать Маклейна, особенно того, чье сердце сделано из камня.
Старая Нора из Лох-Ломонда однажды холодным вечером трем своим внучкам.
— Настоящая, живая герцогиня?
Кейтлин Херст рассмеялась, услышав причитания младшей сестры.
— Да, настоящая, живая герцогиня, а вовсе не настоящая, но мертвая герцогиня!
— О, ты ведь понимаешь, что я хотела сказать.
Мэри бросилась на постель, где уже лежали дорожный саквояж, три бальных платья, стопка свежевыглаженных панталончиков и пара изрядно поношенных бальных туфелек.
— Вот бы мне тоже поехать к настоящей, живой герцогине — да погостить у нее три недели!
Кейтлин положила в стоящий на полу сундучок пару чулок, штопанных всего только раз.
— Ты ведь не собираешься упрекать меня в том, что я хочу немного повеселиться впервые за многие месяцы?
— Нет, Просто жалею, что мне нельзя поехать с тобой. — Лежа на кровати, Мэри раскинула руки в стороны. — Герцогиня в письме обещает, что будут прогулки в парке, конные вылазки, стрельба из лука, карточные игры.
— Как раз это развлечение насторожило маму.
— Конечно, но ведь папа тайком сунул тебе гинею, чтобы ты могла играть, значит, это не так уж неприлично. Кроме того, мама насторожилась не из-за карточной игры, а из-за бала-маскарада. Я даже думала, что она вовсе запретит тебе ехать, когда герцогиня сообщила, что необходим маскарадный костюм.
— И мне пришлось пообещать, что я не надену маску и буду вести себя так, как и надлежит благовоспитанной молодой леди.
Мэри повела бровью:
— И ты на это способна?
— Именно так и поступлю! — пылко воскликнула Кейтлин.
Она не кривила душой. Она и вправду всегда старалась вести себя хорошо. Беда в том, что она забывала о благих намерениях, стоило ей выйти из себя. Кейтлин вовсе не хотелось нарушать правила поведения в обществе. Но стоило кому-нибудь бросить ей вызов или разозлить, как дух соперничества вспыхивал в ней огнем, чтобы возобладать над добрыми намерениями или осторожностью.