— Жри, мразь! — прорычал я.
Спрыгнул с октаэдра, до середины голеней провалившись в покрывающий землю слой обломков, максимально быстро освободился и рванул прочь.
— Рей, Синдзи, уходите оттуда!.. "Бета"! "Бета", как слышите меня? Удар по квадрату 7-15! Из всех стволов, неядерными!..
— Jawohl, Frau Major! Abteilung, feuer!..[50]
— Бомбардировщикам отбой!..
Не сговариваясь, дружно рванули вместе с Первой в сторону озера, перепрыгивая через широкие воронки в земле.
Аянами ожидаемо вновь вырвалась вперёд, а я бросил на ходу короткий взгляд назад.
Твою мать!..
Ангел медленно поворачивался в нашу сторону своим единственным имеющимся орудием.
Рывком ускорившись, на пределе сил догнал Прототип и повалил его на землю, закрывая собственным телом. Спину тут же обожгло огнём, и я взвыл от сильной боли. В ушах тревожно запищал зуммер, сигнализируя о повреждении внешних батарей и переходе на внутренний источник питания.
Но мне на это было уже глубоко плевать.
Оскалившись, повернулся назад, чтобы запечатлеть у себя в памяти одно из самых лучших в мире зрелищ — смерть врага.
Двадцать секунд истекли, и термобарическая граната распылила солидный запас аэрозольной взрывчатки, окутавшей верхушку Рамиила. А в следующий миг полыхнул подрывной заряд, и по глазам ударила ярчайшая вспышка. Хоть и сильно повреждённые за сегодня, светофильтры Евы уберегли мои глаза от излучения, и я со злой радостью увидел, как вся верхняя половина Ангела оказалась разнесена мощнейшим взрывом.
Пламя объяло Рамиила, от него начали отваливаться какие-то куски, и он тяжело рухнул на землю, вызвав небольшое локальное землетрясение.
В воздухе раздался уже знакомый низкий и протяжный вой, а затем вокруг Ангела взметнулись три исполинских фонтана взрывов 406-миллиметровых снарядов, выпущенных с позиции "бета". Жаль только, что ни один из них не попал прямо в тушу смертельно раненого октаэдра…
Не успел я это подумать, как в воздухе мелькнула какая-то смутная тень. Мгновение ничего не происходило, а затем чудовищный взрыв буквально разнёс Рамиила на части.
Двухтонный снаряд начинённый тремя с половиной сотнями килограмм взрывчатки и выпущенный из самого мощного в истории самоходного орудия типа "Карл-Герат", поставил жирную точку в существовании Пятого Ангела.
— И так будет со всяким, — хрипло рассмеялся я.
Внезапно позади громыхнул какой-то взрыв, меня словно стукнуло по голове, и я опять провалился в темноту…
* * *
Сознание возвращалось с трудом и словно бы толчками.
А ещё вместе с сознанием возвращалась боль. Не сказать, чтобы уж настолько одуряющее сильная — орать от неё не хотелось… А вот шипеть и скрипеть зубами — да! Больше всего болели грудь, спина и руки — те места, на которые пришлись сильнейшие повреждения моей Евы.