— Ни слова.
— А! — произнес генерал небрежно, но с видимым облегчением. — Я думал, он вспоминал что-нибудь о старых временах. Ну, я должен идти и присмотеть за ним, а то неровен час, прислуга перепугается. До свиданья!
Помахав мне рукой, старый генерал поспешил вдогонку за своим новым домочадцем, а я пошел вдоль ограды, пристально вглядываясь в каждую щель, но мне так и не удалось увидеть ни Мордонта, ни его сестру.
Вот так. Я довел свой рассказ до появления капрала Руфуса Смита, и его появление оказалось началом конца.
Теперь наступил момент передать перо человеку, который знал, что происходило внутри Кломбера в те месяцы, когда я наблюдал за ним снаружи.
Правда, Израэлю Стэйксу, кучеру, от пера было бы мало толку, потому что он не умеет ни читать, ни писать, но мистер Мэтью Кларк, пресвитерианский священник из Стоункирка, записал его сообщение, должным образом засвидетельстванное гигантским крестом напротив имени рассказчика. Не удивлюсь, если окажется, что добрый священнмк слегка сгладил стилистические шероховатости, но мне жаль, если это так, потому что в дословной передаче рассказ стал бы, пусть менее понятным, зато более интересным.
Глава 8
Сообщение Израэля Стейкса (Записанное и засвидетельстванное его преподобием Мэтью Кларком, пресвитерианским священником из прихода Стоункирк, что в Вигтауншире.)
Мейстер Фотерджил Вэст и наш священник сказали, что я могу рассказать все, что знаю о генерале Хизерстоуне и его доме, но не должен слишком много болтать о себе, потому что про мои делишки читать никому не интересно. Но это уж вранье, право слово. Мы, Стэйксы, от людей не прячемся, нас все знают и уважают по обе стороны границы, и даже в Нитсдэйле и Аннандэйле не один найдется такой, кто рад будет услыхать новости о сынке Арчи Стэйкса из Экклфикана.
Да уж ладно, сделаю, как сказано, ради мистера Вэста — авось не позабудет этого, когда придет мой черед просить об одолжении.[1] Сам я писать не обучен, потому как папаша меня посылал не в школу, а на поле ворон пугать, зато он меня воспитал в правилах истинной церкви и в почитании Конвенанта, за что я благодарю Господа!
Так вот, в середине мая встречает меня на улице тот недвижимый агент, мейстер Макнэйл, и принимается выведывать, не надобно ли мне местечка кучера и садовника. По правде говоря, я как раз сам искал чего-то в этом роде, да не слишком торопился в этом признаваться.
— Хотите — нанимайтесь, хотите — нет, — разозлился он в конце концов. — Место хорошее, ему многие обрадуются. Хотите — приходите ко мне в контору завтра в два и расспросите джентльмена сами.